ГЛАВА 30

ДЭНИ. 1972

Винсент был серьезный мальчик. И очень красивый: с темными густыми волосами и зелеными глазами в опушении длинных черных ресниц. Он был еще и умненький — к двум годам уже помнил алфавит и умел сосчитать до ста по-английски и по-испански. Нандо тоже был смышлен. Сообразительный и живой, он ничего не воспринимал всерьез. С его умом разведчика и экспериментатора он имел склонность попадать в разные неприятные истории. Эти двое прекрасно уравновешивали друг друга. Они были близки, как братья, и беззаветно преданы друг другу.

В школе Винсент блистал, в то время как Нандо плелся в хвосте. Дэни порой беспокоилась, не оказывает ли Нандо дурного влияния на ее сына. Но предпринимать что—то она не хотела — мальчики были так дружны, что несправедливо было бы их разлучать.

Вскоре после брака с Морганом Джемини бросила работу в «Маджириано». Дэни расстроилась — она знала, что из вечера в вечер ей будет недоставать ее общества.

— Днем мы все равно будем видеться, — пообещала Джемини. — Одна беда: Морган обожает путешествовать, а мне нужно будет его сопровождать.

Они сговорились, что в отсутствие Джемини за Нандо будет присматривать Дэни.

Утром в пятницу Джемини с Морганом отбыли на выходные в Чикаго, по пути в аэропорт забросив мальчика к тете Дэни.

Днем Дэни повела ребят в парк на детскую площадку. Она присела на лавочку и стала смотреть, как выкаблучивается Нандо, пытаясь на карусели встать на голову. Малыши в песочнице восторженно заливались.

Незнакомца Дэни заметила только тогда, когда он подошел к ней совсем близко.

— Прошу прощения, — начал он, напугав ее.

Дэни подняла глаза. Стройный мужчина, симпатичный, в джинсах, голубом пиджаке и белой рубашке с распахнутым воротом. У него были темно—русые волосы, локонами спадающие на шею, широкий подбородок и слегка странные, мутноватые глаза. На американца он был не похож.

— Чем могу помочь? — спросила она.

— Вы, кажется, Дэни Касл? — спросил мужчина с едва заметным акцентом.

— Верно, — подтвердила Дэни, решив, что он видел ее на сцене и вздумал попросить автограф.

— У вас есть кое-что мое, — произнес он и с хрустом размял пальцы.

— То есть? — удивилась она и стала озираться в надежде на чью-то помощь. Иногда поклонники ведут себя неадекватно. Впрочем, этот человек на поклонника был не похож. — И что же?

— Мой сын.

— Ваш сын? — опешила Дэни.

— Я — Моралис, — пояснил он, оглядывая площадку. — Бывший муж Джемини. Уверен, она вам сообщила, какой я негодяй.

Вообще—то, Джемини очень мало рассказывала о Моралисе — если не считать того, что он был сыном исключительно богатого человека, что совратил ее, когда она была совсем девочкой, и что после оформления развода они договорились никогда больше не видеться. И вот он тут.

Не дожидаясь приглашения, он сел рядом с Дэни и принялся расписывать, как на протяжении четырех лет искал сына и как недавно, с помощью частного детектива, наконец узнал, что он в Лас—Вегасе.

— Я… я думала, вы с Джемини обо всем договорились, — пролепетала Дэни. Меньше всего ей хотелось влезать в чужие дела.

— Я заплатил ей целое состояние, а она тут же смылась с моим ребенком! — с горечью произнес Моралис. — Уехала из страны, даже не сказав, куда. Все это время я ее ищу. — Он поднялся. — Где Нандо? Я должен его видеть.

— Придется вам дождаться, когда приедет Джемини. Она вернется через пару дней.

— Я не собираюсь ждать, — с нажимом произнес он. — Я приехал за сыном, и я его заберу.

— Это невозможно, — быстро проговорила Дэни. — Официально у Джемини все права на ребенка. Если вы хотите получить часть этих прав, вам придется подать в суд.

  79