123 
– Тебе не надо ничего объяснять. Я настоящий эксперт по плохому обращению с людьми… Иногда меня тоже заклинивает.
– Послушай, Квентин, ты не обязан ничего…
– Я ненавидел образ жизни моего отца. Он не жил дома с того времени, как мне исполнилось восемь. Моя мать посвятила свою жизнь тому, чтобы поддерживать его амбиции. Его работа стала смыслом ее существования. Нам всегда не хватало денег. А когда отец приезжал на выходные домой, он не замечал, насколько тяжело и плохо мы живем.
Я глубоко вздохнула.
– Мое детство похоже на твое. Разница лишь в том, что мой отец не уехал из дома в погоне за своими мечтами. Он охотился за ними прямо здесь. – Я посмотрела на лежащий у меня на коленях блокнот. – Полагаю, что и я ничуть не лучше отца. Я все время мечтаю. Прихожу сюда и рисую дом, который, вероятно, никогда не построю. Но я могу его себе представить. – Я махнула рукой за спину. – Он должен обязательно стоять там, наверху, чтобы оттуда было видно это место.
– Ты позволишь мне посмотреть твои рисунки?
– Только не смейся. – Я протянула ему блокнот, и Квентин медленно открыл его.
Он долго рассматривал мой наивный карандашный набросок красивого дома с просторным крыльцом-верандой и большими окнами, немного старомодного, но уютного и располагающего к себе.
– Он будет отлично выглядеть с фундаментом из грубого камня и крышей из дранки. – Ему явно понравился мой дом. – А это что такое? – Он указал на то место, где я написала большими буквами “ВИД НА МОРЕ”.
– Здесь должно быть окно, из которого виден Медвежий ручей. Ты знаешь, ручей впадает в реку, а река – в море. Вот и получается вид на море. – Я почувствовала, как к моим щекам приливало тепло.
– Мне нравится. И я знаю, где взять подходящее окно. У меня есть такое на складе. Оно с виллы на берегу океана. Овальное с матовой окантовкой от Тиффани.
Я невесело рассмеялась.
– Полагаю, оно будет стоить больше, чем все строительство.
– Думай шире, Роза.
Молчание. Я уставилась на него.
– Роза?
Квентин уже пожалел о своих словах.
– Моя мать собрала достаточно информации, чтобы заинтересоваться тобой. Я подкинул ей имя, чтобы она могла это обсуждать. Извини.
– Ничего. Мне… оно мне нравится. Все в порядке.
Он снова принялся рассматривать наброски.
– Если хочешь, я могу сделать для тебя чертежи.
– Правда?
– Я же инженер по гражданскому строительству. Это архитектура без излишеств.
Однажды утром Квентин соберется, уедет в Нью-Йорк и ни разу не оглянется, но нам обоим нравилось делать вид, что мы будем поддерживать связь.
– Я подумаю над твоим предложением, – ответила я.
Он разломил веточку, которую крутил в пальцах, и зажал обе половинки в ладони.
– Тяни. Если вытянешь короткую, значит, мы оба получим то, чего хотим.
Я потянула. У него осталась вторая половинка.
– Короткая, – улыбнулся Квентин. – Мы выиграем.
Я отбросила обломок ветки в сторону.
– Никогда не верь в дерево. Оно гниет.
– Я верю в тебя. Ты знаешь, чего хочешь. Ты держишь в руках рай и знаешь об этом. Если тебе придется просить, одалживать деньги, убить, украсть, ты его не выпустишь из рук. Сегодня Лиза разрушила твое представление о доме, но это все-таки твой дом.
Холодный осенний воздух, лепет ручья, мох и опавшая листва, присутствие Квентина, его слова, вырвавшиеся из глубины души, наполнили меня надеждой.
– Иногда мне кажется, что тебе самому здесь нравится.
Какое-то время мы сидели молча, его серебристые глаза впились в мое лицо, но я не отвела взгляда.
– Ты веришь в это за нас обоих, – негромко произнес Квентин. – Мне нравится твоя вера.
* * *
– Пожалуйста, поговори со мной, – попросила Лиза, встретившая меня на крыльце.
Я повесила рюкзак на вешалку.
– Все в порядке. Вы просто застали меня врасплох. Мне жаль, если я обидела вас.
– Никто не может занять место твоей матери, Урсула. Твой отец знал об этом. Мы с ним никогда не заговаривали о браке. Я ни на что не претендую, но я любила его – и до сих пор люблю, – и верю, что он тоже любил меня. Теперь я тоже считаю эту ферму своим домом.
Я промолчала. Папе следовало включить Лизу в свое завещание, чтобы я знала, чего он от меня хочет.
Если бы отцы могли предусмотреть все, о чем их детям захочется узнать, услышать. “Дорогая дочь, здесь ты найдешь необходимые инструкции, которые я давно собирался передать тебе. Я также предусмотрел все ситуации, которые нам не удалось с тобой обсудить. Так что ты можешь жить дальше и не будешь больше сожалеть о том, что нам не удалось поговорить хотя бы еще один раз”.
123 
