50 
– У него завтра концерт в Мэдисон-Сквер Гарден. Хочешь пойти? Даллас пожала плечами, чувствуя, что ее подставили.
– Не знаю, какое у меня будет настроение завтра.
– Конечно, но его стоит посмотреть. Эл в лучшей форме и концерт прекрасный.
– Охотно верю, но я ничего не загадываю заранее.
– Понятно. Я бы точно так же вела себя. Может быть, сходим куда-нибудь и поужинаем вдвоем?
– А почему бы и нет?
Они пошли в маленький итальянский ресторан и, игнорируя взгляды мужчин, прекрасно поужинали и поговорили.
– А разве ты не должны быть с Полем сегодня? – спросила Даллас.
– Он держит за руку брата.
– Даже когда он спит?
– Эл требует постоянного внимания. Даллас удивленно покачала головой:
– Не понимаю, как ты это выносишь.
– Я сама не понимаю. Послушай, между нами говоря, Поль стал невозможным. Видимо, я зря согласилась сопровождать его на гастролях. Они только начались. Можешь представить, что я буду чувствовать через несколько недель?
– Возможно, это к лучшему. Ты проверишь свои чувства.
– Свои чувства?! Никогда не связывайся с женатыми мужчинами! Даллас рассмеялась:
– И это ты говоришь мне. А как же Эд Курлник? Женатые. Холостые. Все они сволочи.
– Но иногда приятные сволочи, – вздохнула Линда.
– Да перестань. Ты ведь все знаешь.
– Ты полна горечи, Даллас. Нельзя, чтобы из-за одного парня, который хотел тебя изнасиловать, ты возненавидела весь сильный пол. Ты слишком молода и слишком красива…
Даллас опять рассмеялась:
– Напомни мне когда-нибудь, чтобы я рассказала тебе о моем прошлом. Мужчин было настолько много, что я давно составила о них мнение.
Только они вернулись домой, как зазвонил телефон. Линда немедленно взяла трубку.
– Где ты шлялась? – недовольно спросил Поль.
– Спала с мужиком.
– Прекрасно.
– Мы с Даллас ходили ужинать в ресторан.
– О… Ты придешь?
– Одна?
– Нет, приведи с собой дюжину соседей, если тебя это возбуждает.
– Совсем не смешно. Я думала…
– Я понимаю. Послушай, милая. Я знаю, что она твоя подруга, но Элу ничего хорошего не принесет. Я это подспудно чувствую. Понятно?
– Нет, непонятно. Но если ты предлагаешь мне свое прекрасное английское тело, я сейчас приеду.
– Предлагаю.
– Уже еду, – Линда положила трубку и повернулась, чтобы объясниться с Даллас, однако подруга уже ушла в ванную. Линда постучала, но ответа не последовало.
– Я ухожу, – прокричала она. – Увидимся завтра.
Даллас смотрела на себя в зеркало. До свидания, Линда. Он позвонил, и ты бежишь. Неудивительно, что он так относится к тебе. Она дождалась, когда дверь в квартиру захлопнулась, а потом вышла. Половина первого ночи. Даллас резко ощутила одиночество. Она закрыла дверь на все замки и проверила крючки на окнах. Больше делать нечего.
Девушка с неохотой легла в постель. Но спать не хотелось, и когда Даллас наконец-то забылась, ее опять преследовали кошмары.
Глава 22
За две минуты до выхода Эла на сцену неизвестный сообщил, что зал взлетит на воздух.
К телефону подошел Берни. Тихий, невнятный голос пояснил, что три бомбы будут взорваны с трехминутными интервалами во время концерта.
– Пошел к черту! – Берни удалось прокричать эти слова в трубку, прежде чем послышались короткие гудки.
– Еще один поклонник? – сухо спросил Эл.
Берни кивнул, но мысль его бешено работала. Как они сумели узнать номер гримерной Эла? Зачем звонить ему? Почему не в газеты? Или в полицию? Только не сюда. Почему Эл должен чувствовать себя ответственным за то, что три бомбы взорвут сотни его поклонников? Господи, разве не достаточно достает его пресса? Это и так слишком тяжкое бремя.
Однако охрана – хорошая. Наверное, опять блефуют. Берни нахмурился. Лучше притвориться, что ничего и не слышал. Нужно скрыть все.
– Увидимся, – весело сказал Эл.
И, как гладиатор, двинулся на сцену.
– Ну, давай, – ответил Берни, – растереби их!
Эл ухмыльнулся. Он в отличной форме. В самой лучшей. И перед ним в позе ожидающей проститутки распростерся Нью-Йорк. Он мог поступить с этим городом по своему усмотрению. Публика заплатила деньги и хочет насладиться представлением, она готова обожать и ласкать его.
Выход на сцену сопровождался визгами и криком. Он почувствовал сексуальное желание. Оно всегда возникало, когда Эл ощущал свою силу. Если бы ему пришлось сейчас улечься в постель с женщиной, он бы всю ночь прозанимался любовью, вместо того чтобы петь. Он поднял руку в приветствии, помахал, схватил микрофон и запел «Голубой рок». Публика одобрительно захлопала.
50 
