217 
– Я заранее знаю, что он посоветует. Он скажет, чтобы я не ездила, точно так же, как ты говоришь. Но есть на свете кое-что неизбежное.
– Ну что ж, я желаю тебе удачи, Синдра. Ты знаешь, я искренне тебе желаю этого.
– А ты не хочешь со мной, Ник?
– Ты шутишь, наверное? Я туда не поеду ни за какие сокровища.
В тот день Энни вернулась домой. Лисса первая ворвалась в дом, бросилась к нему, в его широко раскрытые объятия:
– Папочка! Папочка! Ка-ак же я по тебе соскучилась!
– И я по тебе соскучился, малыш мой, – сказал он, крепко ее обнимая.
Энни вошла с кислым выражением лица.
– Где ты была, черт возьми?
– У друзей, – холодно отвечала она и подошла к бару, чтобы налить себе джина.
Он следовал за ней:
– У каких друзей?
– У таких же, с которыми бываешь ты. Тебе понравилось, когда я вот так же исчезла, как ты?
– Не смей уезжать вместе с ребенком, – резко ответил он. – Не смей со мной так поступать, Энни, иначе ты пожалеешь.
Она подняла брови:
– Это я пожалею?
– Да, я хочу развестись с тобой.
– Но я не дам развода, – ответила она и отпила глоток неразбавленного джина.
– Слишком поздно. Я уже переговорил с адвокатом. Я не хочу больше такого брака. Мы оба несчастны. И для Лиссы это тоже нехорошо, она постоянно видит, как мы ссоримся.
– Ты что, не читал моей записки, Ник? Мне нравится быть миссис Эйнджел. И я ни за что тебя не отпущу.
– У тебя, Энни, нет выбора.
– О, нет, нет! Ты как будто забыл о том, что мне известно?
– Я ни о чем не забыл. Керк тебе порекомендует адвоката. Я с тобой поступлю по справедливости, но брак наш кончен.
– О, да, – сказала она злорадно. – Наш брак действительно окончится, когда я расскажу все, что знаю.
– А знаешь что, Энни? – сказал он устало. – Ты столько лет угрожала мне этим, что мне теперь наплевать, что ты сделаешь или кому расскажешь. Со мной у тебя все кончено – пойми это своей дурацкой головой. Я с этим покончил.
– Но ты еще пожалеешь! Я заберу Лиссу, и ты никогда ее больше не увидишь, – сказала она, пуская в ход козырную карту.
– О, нет, ошибаешься, – отрезал он.
– С твоей карьерой будет покончено, Ник.
– Энни, ты ничего не сможешь мне сделать. Она презрительно улыбнулась:
– Мы еще посмотрим, кто из нас прав.
79
Оливер выздоравливал медленно, но он сдержал обещание и делами почти не занимался. Это сильно повлияло и на жизнь Лорен. Она привыкла постоянно работать, упрочивая успех, и не волноваться при этом, что Оливер страдает от одиночества или постоянно желает знать, где она и что делает. Теперь он требовал ее постоянного внимания.
Она известила Лоренцо, что сейчас не сможет заняться косметическим бизнесом.
Лоренцо расстроился:
– А что ты будешь делать? Сидеть дома и нянчиться со стариком?
– Это тебя не касается.
– Но нельзя растрачивать жизнь понапрасну, Лорен, – ответил он, искренне заинтересованный ее положением. – Ты достигла пика во всех начинаниях, ты же всего можешь добиться.
– А теперь я беру отпуск от дел, – ответила она тихо. – Я должна ухаживать за Оливером. Он во мне нуждается.
Сэмм также негодовала:
– Ты слетала в Голливуд, попробовалась на роль в фильме Ника Эйнджела, получила эту роль, а затем сообщаешь, что не будешь играть! Просто возмутительно!
– Сэмм, бывает, что реальность требует отказаться от надежд и мечтаний. Сделать фильм – это просто мечта, ненужная фантазия, а реальность требует, чтобы я была с мужем. И я буду ухаживать за ним, пока он не поправится.
Сэмм покачала головой, она была слишком поражена, чтобы спорить.
– И еще одно, – прибавила Лорен, – я больше не подпишу ни одного контракта как фотомодель, пока Оливер не встанет на ноги.
– Но у тебя же есть обязательства перед «Марчеллой»! – заметила Сэмм.
– И эти обязательства я сдержу. Но сейчас больше ничего для меня не устраивай.
Как только Оливер вышел из больницы, она увезла его в Хэмптон, и они провели там несколько недель, ничего не делая. Она накупила ему много журналов и книг, пластинок с классической музыкой и видеофильмов.
– Знаешь, а мне нравится вот так ничего не делать, – признался Оливер, – особенно, если ты рядом.
Она вымученно улыбнулась:
– Да уж, наверное, тебе нравится.
– За последние несколько лет мы так мало были вместе. Я все для тебя сделаю, Лорен, вот увидишь.
Она старалась не думать больше о Нике. Совершенно очевидно, что между ними не должно быть никаких отношений. Болезнь Оливера – это Господне предупреждение. У нее и так столько всяких земных благ. А Ник – ну что ж, значит, надо обойтись без него.
217 
