108 
– Давай, – сказала Нова спокойным голосом.
– Я думаю, – Бобби взвешивал каждое слово, – что ты меня обманываешь.
Нова нервно постучала длинными красными ногтями по покрывалу.
– Да?
– Да. Почему тебе нужно столько времени, чтобы уйти от Маркуса?
– Хм…
– Что это значит?
– Это значит, – сказала она после короткой паузы, – что я уйду, когда смогу.
Чтобы застать ее врасплох, Бобби внезапно переменил тему:
– Ты вчера была с Шарлин в постели? Маркус наблюдал за вами? Ее виноватый взгляд все сказал Бобби.
– Черт, – устало произнес он. – Значит, ты не собираешься уходить от него?
Нова уже взяла себя в руки.
– То, что я делаю с Маркусом, ничего не значит. Так же было и вчера, – она помолчала, а потом добавила: – С тобой все по-другому.
– Конечно, – с горечью констатировал Бобби.
– Когда-то я говорила тебе, но ты не захотел выслушать. Если я уйду от Маркуса, он убьет нас обоих. Он способен на это. Он все устроит.
Это уж слишком!
– Нова, одевайся и иди домой. Между нами все кончено. Впервые в жизни она выглядела ранимой. Внешний лоск пропал.
– Я просто заботилась о нас, Бобби.
– Да, могу поклясться.
– Когда-нибудь ты поймешь.
– Прощай, милая, прощай.
Крис Феникс, 1983
Крис провел три недели в больнице, потому что сын находился в коме. Они с Уиллоу отбросили все разногласия и проводили день и ночь у постели ребенка, пока однажды днем, словно по чудесному соизволению, глаза Бо не открылись и он произнес:
– Привет, папа.
Уиллоу разрыдалась. Крис обнял ее с огромной нежностью, потому что делил с этой женщиной и радость, и горе. Понадобилась трагедия, чтобы оба поняли: нет смысла препираться по мелочам. Благополучие ребенка важнее всего.
– Можешь брать его во Францию, – предложила Уиллоу. – Два раза в год, если хочешь. Он будет счастлив проводить каникулы с отцом.
– Я буду приезжать почаще, – обещал Крис.
– Он обожает встречаться с тобой, – призналась бывшая жена. – Он очень гордится знаменитым папой.
Они ладили теперь, хотя страшно мешали их семьи. Бесполезные хлопоты, пустые советы. Эвис считала, что несчастный случай произошел по вине матери Уиллоу, с которой мальчик жил в то время.
– Как смеет эта ужасная женщина винить меня? – вопила миссис Виг, услышав обвинения Эвис.
– Старая кошка называет меня ужасной женщиной?! – заорала Эвис.
Началась драка между бабушками.
Крису не хотелось наблюдать за этим. Бо выписался из больницы, и пора было лететь в Австралию на концерт. Последнее выступление «Дикарей». Базз по-прежнему намеревался уйти из группы. Ну и слава Богу. Работать с ним было все равно, что сидеть на действующем вулкане.
Доктор Хед договорился о каком-то невероятном контракте на звукозапись. Последняя капля доброго вина после четырнадцати лет безумия.
Первый концерт в Мельбурне вызвал беспорядки. Поклонники, беснуясь, заполнили улицы и устроили осаду зала, где должна была выступать группа. Повсюду виднелись плакаты:
«КРИС, МЫ ЛЮБИМ ТЕБЯ!»
«„ДИКАРИ“ НАВСЕГДА!»
«БАЗЗ! БАЗЗ! БАЗЗ!»
Закрывшись в люксах отеля, ребята давали интервью и развлекались с приглашенными.
Базз с Микки никуда не ходили. Они связались с местным торговцем наркотиков и накачивались до одурения. На сцене Крису все чаще приходилось прикрывать Базза. Он радовался, что скоро все кончится.
Через два дня они полетели из Мельбурна в Сидней, где было тоже самое.
Крис недовольно жаловался:
– Я пролетел полмира, но видел Австралию только из окна отеля. Доктор Хед предложил Крису переодеться и совершить небольшую экскурсию. С помощью дочери австралийского организатора гастролей его одели в женскую одежду, натянули светлый парик, бабушкины очки и длинную юбку.
– Страшнее птички я не видел, – давился от хохота Доктор Хед. – Не хотел бы связаться с такой!
– Пошел к черту, ты просто завидуешь, – парировал Крис, накладывая на губы ярко-красную помаду.
– Особенно волосатым ногам. Это так импозантно! Переодевание сработало. Крис посмотрел Сидней. Это был очень красивый город. Утром они поехали на катере с морского вокзала и наслаждались современной архитектурой белого оперного театра. Потом такси отвезло их на Уотсонз-Бей в ресторан «Дойль». Они пообедали на свежем воздухе. Там подавали великолепные дары моря и атмосфера была дружелюбной.
108 
