220 
Были проблемы со сценаристами, натурой, организацией, спонсорами и эфиром. Марти имел дело с трудностями, но никогда не сталкивался с таким быстрым и мощным интересом к тому, над чем он работал. Обычно средства массовой информации, пресса, журналисты, критики, люди с деньгами начинали обращать внимание на его работу, когда та была завершена. Теперь же они надоедали ему, хотя он имел всего лишь проклятый час на фильм каждую проклятую неделю.
Интерес к шоу был такой большой, что Марти знал: ничего хорошего сделать ему не удастся. Сейчас он работал над сценарием увлекательного сериала конца сезона, который вызовет много шума. И что из этого? Потом он собирался продолжить его и в следующем сезоне, выдав в качестве шоу-открытия. Марти надеялся на успех и непременно добьется его. Он надеялся изменить телевидение, произвести там революцию. И Марти работал. Ему требовалась свобода, чтобы разыграть свой собственный билет. Он получил ее, но давление убивало его.
Хуже всего была ситуация с Лайлой. Он, Марти Ди Геннаро, умел достигать поставленной цели. У него уже имелось несколько «Оскаров», и сейчас, после сознательного риска, он принес телевидению огромный успех и невероятно большие деньги, однако ничего не добился от Лайлы, звезды, созданной им самим, женщины, не просто взятой им ниоткуда, а получившей от него лучшие эпизоды. Со времени их первого и до последнего свидания ничего не произошло. Когда Лайла возражала, Марти подчинялся. Когда она просила, он давал. Ее фотографии красовались в каждом журнале, какие только выходили в стране, количество предложенных ролей и выступлений превышало ее возможности. Лайла должна была благодарить за это Марти, но ничего подобного не произошло.
Она не ложилась с ним в постель. Хуже того, она отказывала ему в свиданиях.
Такого еще никогда не было. Салли отпрашивалась. Марти по крайней мере мог это понять. Не любить, но понять. Встреча с Майклом Маклейном. Она рано закончилась. И ничего больше. Салли преследовала ее в течение двух недель, и Марти подумал, уж не лесбиянка ли Лайла? Эта мысль принесла ему облегчение. Но у нее не было подружек. Салли сказала ему, что у Лайлы нет друзей, по крайней мере, среди тех, кто посещает ее в Малибу. Марти никогда не был в ее проклятом доме. Только этот старый болван Робби. Как его фамилия? Он был единственным, кто шлялся там так свободно, словно это был и его дом. Однако не существовало еще ни одной звездочки, к которой бы не стояла очередь любовников.
Может, Лайла была просто одержимой, приложила все свои силы к созданию карьеры и ничего не оставила для остального? Марти попытался вспомнить других актрис, с которыми ему приходилось работать. Все они были немного одержимыми, но все равно Марти спал с большинством из них, во всяком случае, с теми, кто хотел. На самом деле наиболее тщеславные сдавались быстрее всех. Так что же Лайла?
Религиозный орешек? Нет. В ее теле нет духовной косточки. Марти знал это наверняка. Что тогда? Обет безбрачия? Страх перед СПИДом? Фригидность? Что за черт? «Я не так уж безобразен, – подумал он. – У меня есть деньги. Я поддерживаю свое тело в хорошей форме. Я страстный, не эгоистичный в постели… Даже энергичный. Н-да, я вонючий бойскаут».
Когда-то очень давно Марти был неуклюжим мальчиком, чужаком, чьим фантазиям никогда не было суждено сбыться. Он не любил вспоминать то время, но Лайла словно заставляла его возвращаться в мыслях на много лет назад. «Разве эта сука не знает, что я могу создать или растоптать ее?»
Но, конечно, Лайла знала все. И ей было почти наплевать. Она даже сказала, что собирается отказаться от участия в «римейке» Айронз «Рождение звезды». И потом у нее хватило наглости попросить его позаниматься с ней. Ни одна актриса еще так не обращалась с Марти. Все они отвечали на его предложения. Таковы были законы бизнеса, законы Голливуда. Актрисы спали с режиссерами. Очень давно Марти решил не спрашивать актрис о мотивах и счастливо принимал их внимание. А он получал его в больших количествах.
Но только не от Лайлы. И поэтому Марти хотел ее еще сильнее.
16
Еженедельные нагрузки в графике работы на телевидении непредставимы для обычного зрителя (как выразился бы Сай Ортис, для «нормального»). Звезды и персонал проводят друг с другом гораздо больше времени, чем с семьей. Большая часть времени бодрствования проходит для них в присутствии друг друга. И страх, конкуренция, ревность, сплетни – все безобразные явления, присущие людям, живущим в условиях больших нагрузок, сильно преувеличены. Поведение работников здесь ничем не отличается от поведения людей в Сенате.
220 
