Особенно,... 
128 
Артемас переставил бумажную сумку с яблочными пирогами. Пожалуй, весьма подходящий случай для решительного разговора с Лили.
— Славный поросеночек.
За стеклами солнцезащитных очков глаза Лили оставались непроницаемыми. Наконец она сказала:
— Это свинья. Поросята значительно меньше.
Слава Богу, теперь они научились притворяться, что они могут просто болтать друг с другом ни о чем.
— Она твоя? — спросил он.
Она вздохнула, словно решив поддержать непринужденную беседу.
— Как раз с сегодняшнего дня. Хозяин Гарлетт вынужден переезжать в Мичиган, чтобы вместе с кузеном основать там цветочный магазин. Я — единственный человек, который пообещал не продавать и не есть ее, — обменяла Гарлетт за пару фунтов корней женьшеня.
— Женьшеня?! Видать, в лесу его целые заросли?
— Старожилы называют его человеческим корнем, — холодно пояснила она. — В магазинах экологически чистой пищи в Атланте фунт женьшеня стоит примерно сто долларов. И если ты знаешь места, то наверняка найдешь его здесь.
— Пожалуй, рискну. А почему он называется человеческим корнем?
— Корень напоминает крючковатую человеческую руку с пальцами, расставленными в стороны. — Она сняла свои темные очки и внимательно осмотрела машину. — Славный поросеночек.
— «Шевроле» пятьдесят седьмого года, купил за пять сотен.
— Наверное, у вас, Коулбруков, врожденная способность к заключению удачных сделок.
— Я признанный знаток потенциальных возможностей.
Существовала какая-то неуловимая причастность его ко всему, и неважен был характер разговора и его содержание. Она бросила на Артемаса задумчивый, спокойный взгляд:
— Мне нравится эта развалюха. Недостающая игрушка. Что ж, восстановишь этого монстра под аккомпанемент акустической системы, громко орущей какое-нибудь попурри Элвиса, а потом будешь присматривать за детьми.
— Что касается акустики, то она уже работает. — Он кивнул на хрюкающую Гарлетт, которая ковыряла рылом задравшуюся обивку заднего сиденья. — Уверен, дети ни за что не устоят!
Лили оттащила свинью в сторону.
— Извини.
— Как Люпа?
— Нормально. Правда, еще прихрамывает, но почти незаметно. — Она замолчала, глаза подернулись поволокой. — Как семья?
— Мы по-прежнему уважаем друг друга.
Она заметно вздрогнула:
— Звучит не слишком.
— Давай не будем это обсуждать, потому что я не в силах ничего изменить, за исключением… — Он не стал продолжать, не желая ее расстраивать, а просто кивнул на сиденье пассажира. — Слушай, давай прокатимся?
— Я со свиньей, она не скороход.
— Я поеду медленно, всего лишь сотня ярдов.
— Артемас, а если кто-нибудь нас увидит…
— Их, вероятно, настолько поразит свинья с клеймом на боку, что они не станут о нас сплетничать. Садись. Я хочу поговорить с тобой о Касс и докторе Сайксе.
Подумав, она согласно кивнула. Глаза его заблестели.
— Придется тебе перелезть: замок на пассажирской двери сломан.
Он подал ей руку, она кое-как устроилась рядом. Прежде чем отнять руку, он быстро сжал ее ладонь.
Сердце ее глухо стучало. Артемас медленно тронулся вперед. Гарлетт, дергая хвостом, пошла рядом.
— Джон Ли — респектабельный озорник, — начала Лили.
— Ты знаешь, что Касс в последнее время проводит с ним много времени?
— Я видела их вместе, когда работала во дворе его клиники.
— Она разговаривала с тобой?
— Так, перебросились парой слов. — Затем Лили передала беседу с Джоном Ли. — Он хотел знать о ней как можно больше, к тому же я, видимо, старалась зажечь его.
— Миссия выполнена?
Выдержав удар, Лили протянула:
— Ну, последнее время он учил ее определять беременность кобылы. Если уж это не роман, то я вообще ничего не понимаю в жизни.
Артемасу стало очень весело. Ему захотелось вытянуть руку вдоль грязной спинки сиденья и по-компанейски обнять Лили за плечи, будто они вольны свободно наслаждаться друг другом, знойным летним днем и старым автомобилем с откидным верхом. Вместо этого он лишь печально произнес:
— Тебе придется заручиться поддержкой десятков свидетелей, прежде чем я поверю, что моя сестра играет в конского гинеколога.
— Не знаю, хорошо ли я сделала, но вся ответственность за ее встречу с доктором Сайксом лежит на мне.
— Может быть, Кассандра наконец встретила того единственного, кого не сможет оскорбить и отвергнуть. Дай Бог, чтобы тебе удалось то, что не удавалось ни одному из нас.
128 
