Особенно,... 
23 
Следователь сидел напротив, что-то записывал.
– Как, вы говорите, называется этот пансионат? – спросил Антон.
– Что?
– Откуда звонки?
– «Звездный», десять километров от Джубги вдоль побережья. Частный пансионат. Отдохнуть собрались?
– У меня дела в Москве.
– Я в курсе. А ведь вам тоже крайне нужны сейчас деньги, Антон Валентинович.
– Это мои проблемы.
– Я просто удивляюсь, как все замкнулось на этих четырехстах тысячах долларов! Всем они нужны до зарезу, – и мальчишка-следователь выразительно провел по горлу ребром ладони. – Ну во как нужны! Господину Митрофанову нужны, вашей жене нужны, вам тоже. И звонившему из пансионата парню. Так нужны всем эти деньги, что они просто не имели права сгореть! Так где они, Антон Валентинович?
– Понятия не имею. И с чего вы взяли, что они до зарезу нужны моей жене? У Регины все есть, она давно ни в чем не нуждается. И, в крайнем случае, она могла попросить денег у меня.
– А вы проверьте ее личный счет.
– Спасибо за совет, – сухо сказал он. – Ко мне вопросы закончились?
– Если вы ничего не знаете про кровь на машине, то закончились.
– Первый раз об этом сегодня услышал.
– Скажите, а если бы вы узнали про свою жену нечто не совсем приятное, вы стали бы ее с таким рвением покрывать? Или вы уже в курсе ее грехов?
– Моя жена – идеальная женщина. Мы прожили вместе четырнадцать лет, я прекрасно знаю, на что способна Регина, и ничто не изменит моего мнения о ней.
– Очень на это надеюсь. Но, тем не менее, до встречи, Антон Валентинович.
– Всего вам хорошего.
Вечером он снова сидел перед телевизором, выключив звук, и думал только об одном: какой безумный, безумный день! И вновь: «абонент временно заблокирован». Включи же телефон! Ну, пожалуйста, включи, Регина!
Звонок. Посмотрел на часы: это он. Как всегда, точен.
– Говорите.
– Ты надумал что-нибудь?
– Я не собираюсь платить.
– Тогда увидимся в кабинете у следователя.
– Кто вы?
– Какая разница?
– Я просто хочу знать, с чего вы взяли, что Регина мертва?
– А где она? Ты знаешь?
– Она на юге. Отдыхает.
– А ты попробуй поищи ее. И полиция пусть поищет.
Гудки. Антон посидел, держа в руке телефонную трубку. Что вообще происходит?
Прошел в спальню, долго искал в ящиках секретера ключ от сейфа. Потом вспомнил, что засунул его под одну из книг на столе в тот день, когда искал пистолет Регины. Все в последнее время рушится, приходит в негодность, даже его великолепная память!
Антон достал ключ, отпер сейф и с полчаса перебирал бумаги. Нет, никакой сберегательной книжки на имя жены в сейфе не оказалось. Перепрятала? Но куда? И зачем перепрятала? Не было в сейфе и денег. Ни долларов, ни рублей. Видимо, перед отъездом Регина выгребла все подчистую.
Пришлось на следующий день наведаться в банк, сообщить о потере сберкнижки. Долго объяснял, что хотел бы доложить на счет деньги, жена в отъезде, а сберкнижка безнадежно утеряна. И поэтому нельзя ли как-нибудь решить проблему? Он прекрасно знал, что если человек хочет расстаться с деньгами, то проблем для этого не существует. Вот отдавать деньги банкиры будут со скрипом, проверять и перепроверять и цепляться за любую мелочь, чтобы затормозить неприятный процесс, а брать с улыбкой: всегда пожалуйста! Его паспортные данные были в компьютере, подпись тоже засвидетельствована по всем правилам. Девушка долго изучала его паспорт, потом спросила:
– Какую сумму вы хотели бы положить?
– Ну, несколько тысяч долларов, если все будет в порядке.
– То есть?
– Если сегодня вы выдадите мне дубликат сберкнижки.
– Этот счет открыт на вашу жену. Если она потеряла сберкнижку, пусть сама придет и получит дубликат. Вы имеете право только докладывать на счет деньги. Но никак не снимать. Хотя снимать-то, собственно, и нечего. На счету осталось сто двадцать долларов.
Он сделал вид, что все в порядке, так и должно быть.
– Сумму снимали сразу или по частям?
– По частям. Разве жена вас не информировала?
23 
