Особенно,... 
94 
Маргарет прикрыла глаза.
— Какой хвастун! Не понимаю, как я вообще могу терпеть твое общество.
— Потому что я нужен тебе.
— Нужен мне?! Человек, который считает, что женщины — бесполезные создания, что они пригодны либо для постели, либо для того, чтобы позировать? Нет! Это уже больше, чем бахвальство.
— Я не говорил, что они бесполезные создания. Я ведь терплю тебя, несмотря на то, что ты наотрез отказалась позировать. И несмотря на…
— Ты терпишь меня? — Она вскочила, свирепо глядя на него. — Это я терплю тебя! Ты занял конюшню, которая нужна мне для лошадей и скота. Никакого толку от твоих изделий нет, одни только расходы…
— Все верно.
— Что? — растерялась Маргарет.
Он слегка усмехнулся.
— Ничего, кроме хлопот и беспокойства, я не приношу.
— С чего это ты сегодня такой сговорчивый? — недоверчиво посмотрела на него Маргарет.
— Возможно, потому, что почувствовал себя одиноким, и мне не хочется, чтобы ты уходила. Садись и допей свой кофе.
— Что-то не верится, что ты способен переживать подобные чувства. Это не в твоем духе, — сказала Маргарет, снова возвращаясь на свое место.
Картаук не спеша налил себе кофе.
— Ли Сунг не единственный, кто не хочет выказывать свою слабость. Кому приятно выворачивать душу перед другими? — Он поставил чашку и снова взялся за работу. — Откуда ты знаешь: может быть, я хожу к этим женщинам только для того, чтобы они, донимая тебя своими жалобами, вынудили навестить меня.
— Вздор!
Он откинул голову и рассмеялся.
— Конечно. Ты слишком хорошо меня знаешь. Такой человек, как я, никогда не побоится просить того, в чем он нуждается.
— Разумеется. Ты не задумываясь обращаешься к Элен Мактавиш, — резко заметила Маргарет.
Он пожал плечами.
— Физические потребности проще утолить. Но меня интересует вот что: почему ты решила отчитать меня сегодня, если и до Элен к тебе прибегали женщины?
— Как будто у меня нет других забот, кроме этих! А тут чаша терпения переполнилась.
Он отхлебнул кофе.
— Сегодня ты выглядишь более утомленной…
— Элен Мактавиш…
— Из-за нее ты бы даже и глазом не повела. Нагоняй, который Элен получила от тебя, я уверен, заставит ее надолго притихнуть. Что же произошло на самом деле? — Он встретился с ней взглядом: — Йен?
Чувство облегчения прорвало последние плотины и разлилось мягкой теплой волной. Картаук, как всегда, угадал все и без ее подсказки. Теперь ей не составит труда говорить с ним об этом. Каким-то образом ему всегда удавалось понять ее и одним взмахом вскрыть нарыв, что всегда приносило облегчение. Невидимые нити связали их с того дня, когда три года назад он пришел в ее гостиную после похорон старика-отца, чтобы выразить свое соболезнование. Маргарет никогда не могла толком объяснить самой себе, почему она втянулась в разговор с ним, хотя никогда не стремилась откровенничать ни с одним человеком. Слова признания о тех чувствах, которые она испытывала к отцу: любовь, разочарование и… горечь, — лились сами собой. Слова, которые она не смогла высказать даже Йену. Картаук слушал ее исповедь с бесстрастным видом. И никогда ничем не напомнил ей о том дне, словно его вообще не существовало. Он ушел в свою мастерскую, а Маргарет осталась с тем чувством невероятного облегчения, которое всегда приходило к ней после разговора с Картауком.
— Йен не хочет ехать в Испанию.
— Ты предполагала, что этим дело кончится, еще три месяца назад. Руэл сумеет убедить его. Когда он приезжает?
— Завтра.
— Тогда тебе не о чем беспокоиться.
— Ты надеешься на Руэла больше, чем я. Но мне и по сей день не верится, что я поступила правильно, последовав твоему совету. Джейн расстроилась, когда я сказала о его приезде.
— Ей придется смириться. Тебе нужна поддержка. И только Руэл может сдвинуть это дело с мертвой точки.
— И ничто другое уже не имеет значения? Ни о чем другом уже не стоит беспокоиться?
— Мне нравится Джейн. — Картаук смотрел в свою чашку. — Но иной раз приходится делать выбор.
— И ты выбрал Йена?
— Йена? — Он в два глотка допил оставшийся кофе и поставил чашку на стол. — Ну да, конечно. Мы все должны приносить себя в жертву Йену. Он плохо спал?
— Как ты догадался?
— Не следует тревожить его разговорами об Испании до приезда Руэла, как бы сильно тебе этого ни хотелось.
— Он кашлял всю ночь. — Маргарет стиснула чашку. — Но когда я заговорила об Испании, начал уверять меня, что Гленкларен нуждается в нем. Для него неважно, что я тоже нуждаюсь в нем.
94 
