Особенно,... 
20 
— Это вегетарианские колбаски, — ошарашила его Кэтрин. — Их продают в деревне в продуктовой лавке. — И рассмеялась при виде ошеломленного лица Зака.
С озорными искорками в глазах девушка ловко собрала тарелки.
— Посмотрите, какой чудесный день сегодня.
Почему бы нам не выпить кофе на палубе? Если повезет, я покажу вам красивых птичек.
— Можно, папа? — тут же спросил Сэм.
Зак погладил сына по головке, и тот не отшатнулся. Неужели это происходит на самом деле? Он гладит своего сына по голове, разговаривает с ним…
— Конечно, — хрипло ответил Зак.
Что значат несколько минут, если они сделают его сына счастливым?
— Я помою посуду потом, — пообещал он, вставая.
Она кивнула. Перемены в отношениях отца с сыном трогали ее.
— Идите, я буду через минуту.
Зак выбрался на палубу и выпрямился, чувствуя необычайную легкость во всем теле.
Кэтрин стояла в кухне, пытаясь разобраться в своих чувствах.
Что с ней такое происходит? Почему ей так важно было рассказать Сэму с Заком о своей жизни? Она никогда не говорила с незнакомыми людьми о гомеопатии. Но почему-то ей хотелось, чтобы Зак знал, чем она занимается.
Она еще могла понять, почему так неравнодушна к маленькому мальчику. В ней говорит материнский инстинкт. Но почему ей так хочется помочь Заку наладить отношения с сыном?
Может быть, это сказывается ее призвание исцелять людей? Больные и несчастные приходили к ней за помощью, и Кэтрин никогда не отказывала им.
Но как бы то ни было, Зак с Сэмом не ее пациенты. Они не просили о помощи. А Кэтрин всю жизнь руководствовалась принципом «не осуждай»! То, какую жизнь для себя выбрал Зак, не ее дело.
Кэтрин помрачнела. Может, ей и хотелось встряхнуть его и объяснить, что он сделал со своей жизнью и с жизнью своего сына, но у нее нет на это никакого права.
Тогда почему она всем своим видом старалась показать, что, в отличие от него, живет полной жизнью?
Потому что, пискнул внутренний голос, она хотела произвести на него впечатление. Хотела, чтобы он тоже захотел жить ее жизнью.
«Дура», — сказала себе девушка и грустно усмехнулась.
Выйдя на солнечную палубу, она обнаружила Зака с Сэмом на скамейке.
— Здесь так тихо, — пробормотал Зак.
— Да. Только журчание реки, пение птиц и шорох листьев, — робко согласилась она.
— А где птички? — спросил Зак.
Взяв кружку, Кэтрин показала в сторону дерева. Там зимородки облюбовали одну из веток, низко свесившуюся над водой.
— Если будем сидеть тихо, может быть, их увидим.
Тишина окутала их. Река мягко журчала. Куры кудахтали в клетках. Солнце заливало деревья жидким золотом. Морщины на лице Зака разгладились, глаза сияли.
Она не могла отвести от него глаз. Казалось, очарование природы пленило его.
Зак медленно повернулся, и их взгляды встретились. Но через пару секунд Зак нахмурился и отвел взгляд. Кэтрин вздрогнула. Она ему не нравится. Он заметил ее интерес к нему и разозлился.
Какое унижение! И во всем виновата она одна.
Мужчины вроде Зака не для нее. Он поклоняется золотому тельцу. Пропащий человек.
Кого она обманывает!
Сердце Зака сильно билось в груди, словно готово было выскочить. Он мысленно проклинал себя за слабость. Кэтрин скоро уедет. Безумие даже думать, что между ними что-то возможно. Да, их физически влечет друг к другу, но такая женщина, как Кэтрин, никогда не поймет его образа жизни, его приоритетов.
Но, должен был признать Зак, если бы они встретились при других обстоятельствах, они уже флиртовали бы друг с другом.
Зак пригласил бы ее на свидание — ужин при свечах в лучшем ресторане. Или концерт в Лондоне, или театральная премьера. Поездка в Париж.
Купил бы ей новый гардероб, машину, может даже, квартиру…
Сэм резко втянул в себя воздух, и Зак вспомнил, где находится. Появился зимородок, догадался Зак. Птичка напряженно вглядывалась в воду и исчезла так же внезапно, как и появилась.
Чувствуя, что с ним случилось нечто особенное, что случается не с каждым, он импульсивно повернулся к сыну и обнял его.
— Видел? — выдохнул он.
— Да! Папа! Ты улыбаешься! — изумился Сэм и приник к нему.
— Птичка. Видел ее? — пробормотал Зак, расчувствовавшись.
— Ты больше не хмуришься! — обрадовался Сэм. Зак невольно нахмурился, но маленький пальчик принялся разглаживать морщинки. — Не надо, папа! Ты пугаешь меня, когда хмуришься.
20 
