24 
Он перевел взгляд на ее губы, представляя, каково это было бы — ощутить их на вкус. Она улыбалась сама себе, словно вспоминая что-то приятное.
— Знаете, мы с Эдит грелись так зимой, — прошептала она. — После того, как…
— Что вам нужно? — оборвал он.
Кэтрин словно ударили по лицу. Его грубость больно ранила ее.
— Я только вспоминала, — дрожащим голосом сказала она.
— Я сказал, что мне некогда.
Ошеломленная его грубостью и полной незаинтересованностью в Эдит или в ней, девушка поднялась с колен и порылась в своей сумке.
— Да, простите. Я принесла вам немного яиц. Она достала коробку. — И хлеба. Он еще теплый, добавила она.
Уголки его губ слегка приподнялись, словно в улыбке, но он тут же изобразил полное равнодушие. Вдохнув аромат свежеиспеченного хлеба, он отломил кусочек и с нескрываемым удовольствием положил себе в рот.
— Спасибо. Но почему? — вырвалось у него.
— Что почему? — Кэтрин моргнула, ничего не понимая.
— Почему вы принесли мне это?
— Это по-соседски — делать подарки, — объяснила она, пытаясь не выказать своего удивления. Дружеский жест.
— И что вы хотите взамен?
У нее на языке был резкий ответ, но Кэтрин сдержалась. А ведь он прав, грустно подумала она.
Это действительно подкуп.
— Извините, — рассмеялась она. — Но я об этом даже не думала. В этих местах мы всегда делаем друг другу маленькие подарки.
— Что вам нужно? — холодно повторил он.
— Прояснить одно небольшое недоразумение.
— Какое? И насколько небольшое? — спросил он, лакомясь хлебом.
— Вы были так добры, что позволили мне остаться еще на месяц, — начала она.
— Только потому, что вы и ваша лодка понравились Сэму, — мгновенно пояснил он.
— Знаю. — Кэтрин смягчилась, вспомнив энтузиазм мальчика. — Он очаровательный малыш. Вам было весело вместе. Как картошка?
Зак немного расслабился.
— Лучшее из всего, что мы когда-либо пробовали, — усмехнулся он своим воспоминаниям. Кэтрин затаила дыхание, изумленная его счастливой улыбкой. — Она подгорела снаружи и была сырой внутри, но мы съели все до последней крошки.
Кэтрин рассмеялась.
— Рада, что у вас получилось, — сказала она.
— Да. — Прежний Зак вернулся. — Спасибо вам за идею.
Если бы он только забыл, что он хладнокровный финансист, и превратился на минутку в любящего отца! Первого она ненавидела, ко второму ее влекло. Безумно.
— Но это вы придумали, — тихо ответила она. И мастерски воплотили ее в реальность.
— Мне самому понравилось, — признался Зак.
Кэтрин довольно вздохнула.
— Чудесно.
Зак поднял глаза, и их взгляды встретились.
Воздух вокруг них, казалось, пульсировал от электрического напряжения.
— Итак, Кэтрин. Что вам нужно от меня? — в который раз повторил Зак.
Кэтрин попыталась вспомнить, зачем, собственно, она пришла. Под его пристальным взглядом ей стало неуютно. Все, внезапно подумала она.
Все, что он может дать мне.
Каким-то чудом Кэтрин удалось отогнать прочь эти греховные мысли.
— Это касается дорожки и моста, — сказала она и остановилась, ожидая приглашения продолжить.
Но оно не последовало. — Проблема в том, что я не знаю, могут мои пациенты продолжать пользоваться дорожкой или нет. Вы не сказали, могут ли они приходить ко мне, пока я здесь. Я была бы благодарна, если бы вы разрешили.
Он размышлял, стоит ли ему уступать ее просьбам на этот раз.
Нервничая, Кэтрин следила, как он делает глубокий вдох, собираясь с духом.
— Нет.
Девушка сглотнула, шокированная и разочарованная. Она уставилась на него в надежде, что он передумает. Но Зак смотрел на нее не мигая. И на его лице не отражалось ни одной эмоции.
— Я могла бы заплатить вам… — предложила Кэтрин.
— Нет.
И, судя по всему, это было его последнее слово.
— Вы не тратите слова понапрасну, — сердито пробормотала она.
— Жизнь слишком коротка для длинных речей.
— Жизнь для того, чтобы жить! — воскликнула Кэтрин, давая волю своей ярости. Щеки ее вспыхнули.
— Мне нужно работать.
— Не сомневаюсь.
Расстроенная и разбитая, Кэтрин повернулась, чтобы уйти. Весь день она совершенно по-дурацки мечтала о нем. Мечтала, что Зак скажет, что она может остаться здесь навсегда, что красота острова разрушит его гранитный панцирь, что он влюбится в нее и…
О, какую ужасную ошибку она совершила! Он вовсе не особенный. Эдит была слепа.
24 
