ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Миранда чувствовала себя измученной и разбитой. Если бы не Карло, она вернулась бы во дворец, и до изнеможения рыдала в своей комнате. Затем она села бы на самолет и отправилась бы домой, смирившись с одиноким беспросветным будущим.

Но она должна добиться своего. Через два часа им нужно забрать Карло из детского сада. Нельзя, чтобы сын увидел ее расстроенную, с покрасневшими глазами.

Тщательно избегая смотреть Данте в глаза, Миранда вонзила вилку в вермишель с анчоусами и перцем.

— Еще вина? — заботливо осведомился Данте. — И, пожалуйста, улыбайся иногда.

Подавив желание спросить «для чего?», Миранда принужденно улыбнулась и кивнула. Когда он наполнял ей бокал, она пробормотала:

— Тебя очень волнует, что подумают о нас люди, не так ли?

— Ты прекрасно знаешь, что я не хочу, чтобы Карло почувствовал, что у нас дома неладно. Значит, окружающие должны быть убеждены, что мы живем в согласии.

Миранда испустила тяжелый вздох. Его волнует только это. Что ж, она не собирается продолжать этот фарс. Надо заставить Данте поверить в ее невиновность.

— Я хочу поговорить с тобой, — тихо сказала она. — Когда Карло ляжет спать.

— Смотри на меня. Часть нашего соглашения заключается в том, что ты будешь делать вид, словно ничего не произошло, — тихо напомнил он, и в его голосе прозвучала угроза. — Ты согласилась с этим. И всего лишь несколько минут назад подтвердила свое желание. Смотри на меня так, будто любишь меня. Как будто я для тебя единственный мужчина в мире.

Данте принялся поглаживать пальцами ее ладонь, и Миранда не выдержала.

— Пожалуйста, Данте! Я хочу уйти! — в отчаянии прошептала она.

Он помолчал.

— Хорошо. Почему бы нет?

Миранда удивилась, когда Данте бросил на стол деньги и, потянув ее за руку, заставил подняться. Повернувшись, он сказал что-то подбежавшему официанту.

Данте крепко прижимал ее к себе, пока они не свернули в узкую улочку. Шум и суета остались позади. Миранда никогда не чувствовала себя более одинокой. Делать вид, будто они наслаждаются счастливой супружеской жизнью, оказалось труднее, чем она предполагала. А впереди их ожидают месяцы и годы такого существования! Она стиснула зубы.

— Я полагаю, что ты доволен работой, которую проделал утром, — ворчливо заметила она, едва сдерживая раздражение. — Весь Белладжио скоро узнает, какой идеальный у нас брак! Это притворство просто отвратительно! Я чувствую, что обманываю всех. Твою мать, друзей…

Миранда стиснула зубы, чтобы не разрыдаться. Ах, Карло, подумала она, если бы ты только знал, что я вынуждена делать, чтобы быть с тобой!

Данте повернулся, и ей стало не по себе от его пристального взгляда.

— Что заставляет тебя думать, будто ты имеешь монополию на чувства? — вырвалось у него. — Почему ты воображаешь, что этот кошмар заставляет страдать только тебя? Ты думаешь, что мне не отвратителен обман? Эта ситуация, коренным образом, отличается от той, в которой я действительно хотел бы находиться. Но я не допущу ее, поэтому я должен терпеть то, что есть.

Миранда сжала губы. Мучительное признание Данте подействовало на нее странным образом. Ей хочется сделать его счастливым, довольным, но этого никогда не будет, пока нелепое подобие брака держит их в ловушке.

  30