13 
Девушка щелкнула выключателем, и зажегся торшер. Утопая в желтом свете, она выгнула свое тело, прислонившись к стене.
С пересохшим ртом и обезумевшая от страха, она замерла.
Его потемневший взгляд шарил по ней.
— Не могу, — сглотнула Эми и выключила свет. — Я думала, что смогу.
Он легко и грациозно прыгнул к ней. Оказавшись в его объятиях, она зарыдала. Гладя ее по голове и по мокрым щекам, он любовно приговаривал:
— Не плачь. Дорогая, ты потрясающая женщина. Очень смелая. Ты создана для этого... и для большего. Ты такая красивая. Само совершенство. Такая изящная. Беззащитная. И мне очень нравится, что ты скромная. Сегодня я самый счастливый мужчина на свете.
Все еще сраженная своим порывом и обнаженным желанием, она неподвижно стояла, когда он начал нежно целовать ее.
— Есть куча вещей, о которых можно плакать. Но только не о том, что ты не можешь сразу заняться любовью с мужчиной, который хочет тебя до безумия... Мы можем остановиться, когда пожелаешь. Я уйду.
У Эми вырвалось:
— Нет, только не это!
— Такая красивая, — бормотал Реми, целуя ее мокрые щеки. — Весь вечер я боролся с желанием. Танцевать и не иметь возможности прикоснуться к тебе, было сущим мучением. Я так хотел тебя.
— Правда?
— Я хочу тебя, начиная с той самой кофейни.
После этих слов она смело оторвалась от стены и прижалась к нему всем своим разгоряченным телом.
— Тогда тоже раздевайся.
— Ага. Наконец-то.
Словно по волшебству слезы ее высохли.
Желание коснуться его было слишком сильным. Руки Эмили сами собой заползли ему под рубашку. Он был таким крепким и упругим и теплым, как французский багет, вынутый прямо из печи. Ей поскорее хотелось обладать им. Она не заметила, как расстегнула рубашку, освободила его от ремня и брюк. В мгновение ока вещи упали на пол.
Обнаженный, Реми был еще прекраснее. Мощный торс, длинные мускулистые ноги и широкие ступни, что ей очень и очень понравилось. Она восторженно уставилась на большой палец его ноги, не рискуя поднять глаза чуть выше. Наконец, очень медленно, ее взгляд начал подниматься выше. И то, что она увидела дальше, порадовало ее тоже: возбуждение его было твердым и очевидным.
Отчего-то вдруг все показалось гораздо проще. Он больше не был никаким графом, а она не была наивным гадким утенком из Америки.
Реми взял руки Эми и прикоснулся ими там. Она судорожно выдохнула. Затем он начал гладить ее, и ей понравилось все, что он делал. А потом и она начала повторять его движения, с восторгом и естественным восхищением. Под конец она уже была напряжена до предела.
Его низкое довольное урчание доводило ее почти до бешенства, дыхание участилось.
— Где спальня?
Она указала кивком головы. Реми подхватил ее на руки и понес по коридору. Сбросив покрывала, положил девушку на простыни. Чуть расставил ее ноги в стороны, а она в это время проводила пальцами по его широким плечам и мускулистой груди. Он продолжал гладить и целовать ее так, словно они всегда только и делали, что занимались сексом. И это было хорошо.
— Я тебя хочу, — не выдержала она.
— Знаю.
— Но почему ты не...
— Вы, американцы, всегда все делаете в спешке. Не понимаете, что такими вещами, как еда и секс, надо наслаждаться, потому что чем дольше ждешь, тем приятнее потом получить удовольствие.
И после этого он нежно прижался к ней губами, накрыв ее рот, чтобы она не болтала. И вновь начал гладить и ласкать ее. Эми вся горела. Теперь она была такой горячей, так жаждала его, что это было сущим мучением.
И вот, безо всякого предупреждения, он расположился на ней и опустил голову меж ее бедер. Эмили едва не сошла с ума. Каждая ее клеточка пульсировала. В венах уже текла не кровь, а расплавленная лава, где-то на затылке, прямо внутри головы, что-то отдавалось небывалой болью-наслаждением. Наконец, вскрикнув от боли, девушка стала извиваться под ним ужом, руками вцепившись в его мощные плечи.
Реми притянул Эми к себе, ее голова легла на его мускулистую грудь. Когда она успокоилась, он убрал волосы с ее лба и сказал:
— Дорогая, ты самая сексуальная женщина на свете.
— Нет. Этого не может быть... Обычно...
— Ничего не желаю слышать о других мужчинах. Реми поднялся и вышел из комнаты. Когда вернулся, то на нем уже был презерватив. Поцеловав Эми в макушку и в губы, он раздвинул ей ноги и, не опуская взгляда, вошел в нее.
13 
