Особенно,... 
83 
* * *
Полина сидела в комнате своего сына и бережно, словно боясь что-то испортить, перебирала его фотографии и детские рисунки, на каждом из которых было море. Волны, корабли и чайки, нарисованные детской рукой, выдавали заветную мечту. Полина вспомнила восторг в глазах Алеши, когда он смотрел на море. Неужели эта сбывшаяся, казалось, мечта разбита вдребезги?!
В комнату вошел Борис и тихо сел рядом с женой. Не глядя на него, она сказала:
— Я до сих пор не могу поверить, что наш сын больше никогда не будет ходить…
— Мне тоже не верится… все это — как страшный сон.
— Сон?! Да, все правильно… — встрепенулась Полина. — Ты знаешь, каждую ночь со дня аварии я вижу один и тот же сон.
Полина всхлипнула, пытаясь сдержать слезы. Самойлов нежно обнял ее за плечи.
— В этом сне Алешка вбегает в квартиру и кричит, что утопил телефон. Все точь-в-точь, как в тот день перед аварией. А потом он выходит в прихожую уже в костюме, чтобы поехать в ЗАГС. И вот он уже у двери, и я кричу ему вслед.
Борис остановил Полину и продолжил:
— Ты кричишь: «Не ходи туда!»
— Ты слышал? — изумленно спросила Полина.
— Да, прошлой ночью. Ты кричала, потом открыла глаза, но тут же опять уснула.
— Потому что мне кажется, что я его остановлю. По крайней мере там, во сне. Но продолжения нет. Сон просто повторяется снова и снова.
Слезы помешали ей говорить. Взглянув на Алешину фотографию в своих руках, она заплакала еще сильнее. Пытаясь преодолеть рыдания, она сказала умоляющим тоном:
— Боря, нам нужно забирать Лешу домой, чем скорее мы сделаем это — тем будет лучше для него.
— А ты уверена, что так будет лучше? В больнице все же квалифицированные работники, нянечки, — с сомнением заметил Самойлов.
— Ничего. Здесь у него тоже будет нянечка. И поверь мне, самая лучшая.
— Кто же? — удивился Самойлов.
— Я, Боря. Лучшая сиделка для нашего сына — его мать, — уверенно ответила Полина.
— Ты сама хочешь ухаживать за Алешей?
— Да. Вся моя жизнь теперь будет посвящена сыну. Он не должен чувствовать себя одиноким.
— Это вечером, когда ты будешь возвращаться с работы. А днем он все равно будет оставаться один. Подумай, может быть, ему все-таки лучше побыть пока в больнице? — В голосе Бориса зазвучала забота и жалость к измученной супруге.
— Нет, там все для него чужое. Боря, я уже все решила. Я уволюсь с работы!
— Уволишься?! А как же твое открытие? Ты же сама мне говорила, как много значит для тебя археология. Эти твои атлеты…
— Атланты, Боря! — невесело улыбнулась Полина.
— Да, прости. Ты же мечтаешь доказать, что они в древности жили на нашей земле.
— Боря, ну о чем ты говоришь?! Мой сын для меня важнее!
— И все же я категорически против того, чтобы ты запирала себя в четырех стенах. Мы найдем хорошую сиделку, и она будет ухаживать за Алешей, пока мы на работе.
Полина вскрикнула:
— Нет уж! Чужого человека я к моему сыну не подпущу!
— И все же подумай, прошу тебя. Не поддавайся эмоциям. А Алешку мы заберем. Этот вопрос решен, — успокаивающим тоном сказал Борис.
— Тогда нам надо сделать перестановку в комнате. Надо все устроить так, чтобы Алешке было удобно дотянуться до своих вещей, не вставая.
— Конечно, я все сделаю, — пообещал Борис.
— Кровать надо переставить, — планировала Полина. — И тумбочку. Боря, а когда мы заберем его?
— Завтра. Сегодня мы с Костей подготовим комнату. А завтра привезем Алешу и уже здесь расскажем ему про диагноз. Думаю, тогда этот удар будет для него не таким тяжелым.
— Может быть, не ждать и забрать его сегодня? — все еще нервничала жена.
— Не беспокойся, один день он потерпит. К тому же он еще ничего не знает о своей инвалидности.
Полина согласно кивнула мужу, но глаза ее были полны тревоги. В моторном отсеке Сан Саныч с тоской рассматривал механизмы. Такой же тоскливый взгляд был и у Жени, который стоял за его спиной. Сан Саныч первым прервал натянутое молчание:
— Ну вот, все и решилось. Последние денечки я тут с вами работаю. Подписал Буравин мое заявление.
— Уговаривал остаться? — поинтересовался Женя.
— Конечно. Ты-то тоже уговариваешь. А он чем хуже?
— И все-таки торопитесь вы, Сан Саныч! — предостерег Женя.
— Да нет, Женька! — рассудительно заметил Сан Саныч. — Пора молодежи дорогу уступать. А то вот такие, как ты, пятки отдавят.
— Ну что вы говорите! Не конкурент я вам, а ученик. И всегда у вас учиться буду.
83 
