81 
«Представитель компетентных органов, не захотевший, чтобы не только его имя, но и название организации, которую он представляет, фигурировали в эфире, сообщил нашей программе, что в погоне за сенсацией редакции некоторых столичных изданий стали жертвами дезинформации. Вслед за "Булгаковскими вестями" многие газеты сообщили о существовании так называемой народно-освободительной экстремистской подпольной группы коренных волжан "Внуки Разина", которая якобы взяла на себя ответственность за организацию катастрофы у железнодорожного моста через Куйбышевское водохранилище на Волге в районе города Булгакова.
Компетентный орган, который посетил наш корреспондент, заявляет, что «Внуки Разина» – это название краеведческого кружка в расположенном ниже по течению Волги городе-спутнике губернского центра – Новобулгаковске. Никаких боевиков среди новобулгаковских краеведов нет. В кружке состоят трое учителей пенсионного возраста и два десятка школьников, учащихся третьих-восьмых классов новобулгаковских школ. По свидетельству учителей и ребят, в редакцию газеты «Булгаковские вести» никто из них не звонил и никакого заявления по поводу катастрофы не делал… Злобные террористы, которым каждая из газет, опубликовавших сообщение о них, придумала собственную легенду и намерения – вплоть до геополитических…
Можно было бы счесть провинциальных журналистов, а вслед за ними и их столичных коллег, жертвами циничного розыгрыша и собственной доверчивости. Но их доверчивость, если, конечно, это доверчивость, а не удачно разыгранная политическая интрига, которую с большой выгодой для себя использовал губернатор Булгаковской области Федор Губенко. В заявлении мифических террористов его имя связывалось с причиной катастрофы. Воспользовавшись этим, губернатор проводит сейчас нечто вроде серии митингов в свою поддержку, громя своих мифических противников-террористов, обвиняя их в цинизме и преступлении против человечества. Сам при этом зарабатывает политические очки.
Что же касается истинной причины катастрофы, то она еще не установлена. Государственная комиссия продолжает свою работу, выслушивая показания капитана теплохода «Сергей Есенин» и его помощника…»
Еще не дослушав до конца, я принялась снимать так и не надетый до конца комбинезон и вновь натягивать мое гражданское платье, делающее меня легкомысленной, по крайней мере на первый взгляд, и провоцирующее мужчин на знакомства.
Не пойду же я искать Ефима в спецкомбинезоне… Он же не на мосту будет торчать и не на останках теплохода, а сейчас непременно в центре событий – то есть в гостинице «Волна», где-нибудь поближе к шестнадцатому этажу, к заседающей государственной комиссии, чтобы первым узнать и первым сообщить о ее выводах.
Ефим Шаблин – мой старинный друг-репортер, с которым мы познакомились в Москве во время известного августовского путча в девяносто первом. Я тогда была глупой студенткой факультета психологии Тарасовского университета, только-только определившейся с темой диплома и мобилизованной МЧС через Министерство высшего образования. В Москве нам кратко объяснили задачу и рассредоточили по местам скопления народа. Мы должны были гасить вспышки агрессивности, нейтрализовывать аффективные состояния, вычислять провокаторов по особенностям поведения и сообщать о них оперативным группам ликвидаторов.
Фима был в то время начинающим газетным репортером, только-только опубликовавшим свои первые репортажи. Оба мы были молодыми, глупыми, оба – наивными… Мы как встретились у Белого дома, так и не расставались двое суток…
С тех пор, как приезжаю на место бедствия, обязательно внимательно смотрю на шныряющих повсюду журналистов. И в семи случаях из десяти обязательно встречаю Фимку… Здесь, в Булгакове, я его уже видела, правда мельком, издалека. Но поставила себе в уме галочку – непременно его разыскать и посидеть, поболтать со старым приятелем… А теперь у меня к нему и просьба появилась. Фимка просто счастлив будет мне помочь. Он долго в меня был влюблен, пока не дошло до него, что из этого все равно ничего не получится. Не чувствую я его как мужчину, хотя и уважаю как хорошего друга. Он дулся на меня сначала, а потом то ли привык, то ли понял, что глупо это… Короче, с тех пор дружим, не отягчая свои дружеские отношения межполовыми проблемами…
В гостинице у дежурного координатора на первом этаже я узнала номер его пейджера, который предусмотрительный Фима оставил в Булгакове в самых разных местах, чтобы расширить свою «контактную зону», как он выражался. Передав сообщение, в котором я назвала себя и попросила его позвонить дежурному координатору, я прождала его звонка минут десять и уже хотела, слегка обидевшись, повторить вызов и кое-что добавить поэмоциональней в его адрес, как из лифта буквально вылетел вечно спешащий Фимка и бросился ко мне целоваться с криком:
81 
