49 
Мы с ним вышли из здания, и я села в наш мини-вэн, а он в свою служебную «Волгу» и отправился вразумлять своего недотепу-сына. Я же, совершенно удовлетворенная разъяснительной работой, с улыбкой посмотрела вслед его машине, и совесть меня не мучила. Ведь все перечисленные безобразия действительно творились. Но если раньше мы с мужем о них молчали из чувства некоторой возрастной солидарности с Мажором – сами, что ли, в молодости не чудили, – то теперь, когда Мажор сам напросился на неприятности, мне не в чем было себя упрекнуть.
Взглянув на часы, я поняла, что заскочить домой я уже не успею, и затарившись в магазине, поехала к себе в офис, где кое-что прихватила – у меня была намечена еще разборка с Куркулем, так что лишним это не будет. «Посмотрим, как ты у меня попляшешь, глубоко мной неуважаемый Виктор Петрович! – злорадно думала я по дороге на дачу, и настроение у меня было самое боевое, то есть расчудесное. – Посмотрим, что ты у меня запоешь! Я тебя, паразита, отучу за нами подглядывать раз и навсегда! Надо бы еще что-нибудь против Заразы придумать, но это сейчас не главное! И до нее очередь дойдет!»
Глава 26
Саша. Карты на стол!
Откуда-то издалека, как сквозь вату, до меня доносились невнятные голоса, и я решил, что это ангелы с чертями спорят, куда меня отправлять. Эта мысль отозвалась дикой болью в голове, но сил пошевелиться или даже застонать у меня не было, а вот приоткрыть глаза – хватило. Оказалось, что я нахожусь на своей законной территории, то есть на откопанном мной участке подвала, и сижу, прислоненный к стене, а лицо у меня мокрое, причем в нос мне ударил какой-то очень своеобразный, но приятный запах. Передо мной на корточках сидели Хлыщ и Тип и о чем-то негромко переговаривались. Тут я все вспомнил и, с трудом ворочая языком, спросил:
– Решаете, что лучше: прикончить меня прямо здесь или в подкоп оттащить?
– Дурак! – необидно сказал Хлыщ. – Для этого нам тебя просто не надо было откапывать.
– Ну, слава тебе господи! – с огромным облегчением произнес Тип. – Пришел наконец в себя. Ты так яростно защищал собственную землю, что она в благодарность тебя по головушке и приложила!
– Зачем же вы меня откопали, если все равно собираетесь убить? – удивился я. – Или вы решили, что на моей территории это вызовет меньше подозрений?
– Не мели ерунду! – сердито сказал Хлыщ. – Не звери же мы, в конце концов! Скажи лучше, сам наверх выбраться сможешь?
Я пошевелил руками и ногами и неуверенно сказал:
– Попробую.
– Тогда сделаем так: ты лезь первым, а мы тебя снизу страховать будем, если вдруг падать начнешь.
С их помощью я кое-как поднялся, постанывая и кряхтя, как дряхлый старик, и, шипя от боли сквозь зубы, начал осторожно подниматься по лестнице. Хлыщ и Тип поднялись вслед за мной и втащили наверх лестницу, чтобы на этот раз выбраться на свет божий. Я опять полез первым и этот подъем, который я обычно легко преодолевал, вымотал меня так, что я, добравшись до палатки, просто свалился. Выбравшиеся за мной Хлыщ и Тип, переглянувшись, подхватили меня, как раненого бойца, чтобы я опирался на их плечи, и вывели на свежий воздух, где усадили на стул.
– Ну, ты как? – спросил Тип.
– Уже лучше, – честно ответил я, всей грудью вдыхая напоенный ароматами весны дачный воздух.
– На, хлебни еще! – предложил Хлыщ, протягивая мне фляжку, где оказался очень даже неплохой коньяк.
Тут до меня дошло, что они смочили мне лицо этим самым коньяком.
– Ребята! И не жалко вам было его на меня там в подвале тратить? – покаянным тоном спросил я.
– Некогда, понимаешь ли, было за водичкой бегать! – ехидно ответил Тип. – Ты так сильно напоминал покойника, что не до этого было. А я, видишь ли, с детства покойников не люблю!
– Спасибо, ребята! – искренне сказал я.
– Откопали тебя, значит! – послышался из-за забора язвительный голос Куркуля. – А не надо было! Потому что так тебе, паразиту, и надо! Завалило бы тебя насмерть, и не мешался бы ты у порядочных людей под ногами!
– У русских какие-то странные понятия о человеколюбии, – недоуменно заметил Хлыщ.
– Ты всех по одному не равняй! – обиделся Тип. – У всех народов выродки есть!
– Не обращайте на него внимания – он контуженный, – попросил я, желая хоть так немного заступиться за свою страну.
– Ах, я контуженный?! – взревел Куркуль. – Да! Я контуженный! Я за Россию-матушку кровь проливал!
49 
