48 
– Вечером брату позвоню, к Эдику и его подруге с ним поедем. Посмотришь, они ему все расскажут, – выдвинула вполне убедительный аргумент Валерия, и Евгений с ней согласился.
* * *
Генка Мультик находился на том же месте, где в последний раз его видела Маркова. Но сейчас он был вполне в починенном состоянии, то есть изрядно пьян. Его товарищ, тот самый, которого Валерия лицезрела в прошлое свое посещение, как раз наливал в одноразовый стаканчик из пластиковой пол-литровой бутылки. Из двери гаража вышел мужик лет сорока, кинул презрительный взгляд на собравшихся выпить, потом короткий, оценивающий взгляд на приближающихся Леру с Евгением и приказал пьяницам:
– Пошли отсюда! Сегодня вы больше не нужны будете.
Те вздохнули и поднялись с бревна, которое они облюбовали под сиденье и стол одновременно.
– Здорово, – подходя к парочке, Лера качнула полиэтиленовым пакетом. Внутри раздался звук, однозначно показавший бы мало-мальски осведомленному человеку, что там находятся как минимум две стеклянные бутылки.
Мужик, вылезший из гаража, еще раз поглядел в их сторону и на всякий случай спросил:
– Медь, алюминий есть?
Получив отрицательный ответ, он нырнул обратно.
– Поговорить надо, – обратилась к Генке Валерия, на всякий случай снова тряхнув пакетом, издавшим еще раз призывный мелодичный звон.
– Чего говорить-то, – пробормотал Мультик, не отрывая глаз от Лериной руки.
– Мужики, – вступил в разговор Евгений, широко улыбаясь и являя собой образец полнейшей добродетели, – у нас тут с собой водочки литр, закуска кое-какая, водички на запить, пойдемте, выпьем, поговорим.
– Я никогда от такого предложения не отказывался, – живо отозвался Генкин товарищ. Сам Мультик промямлил что-то и опять уставился на вожделенный пакет.
Они под предводительством второго алкаша, представившегося как Витек, отправились в заброшенный детский сад. После первой дозы Мультик, глядя на Валерию, неожиданно заявил:
– Я тебя, барышня, узнал. Ты меня насчет тех двоих, из лифта, расспрашивала.
Лера напряглась.
– Память у меня хорошая, когда я ей не болею, – надкусывая яблоко, продолжал важно разглагольствовать Мультик, – только насчет того вечера у меня, что у трезвого, что у пьяного, память начисто отшибло.
– Отчего так? – вступил в разговор Евгений.
– Да искали Генку тут, – подал голос Витек. – У подъезда стою, вдруг тачка останавливается. В ней двое битюгов крепких. «Слышь, мужик, поди сюда!» – это они мне, значит. Не бойся, говорят, не тронем. Я подхожу. Он мне, водитель, значит, сигарету протягивает. Я сигарету беру, значит, а там в машине еще один, постарше этих двоих, меня спрашивает: такого-растакого не знаешь? И описывает Генку. Ну, я, конечно, говорю, нет, мол, а что?
Он мне говорит: «Ничего, мол. Если наврал, ноги выдернем. А если все-таки знаешь, передай, чтоб язык за зубами держал, а то голову оторвем». Ну, я, понятно, говорю: «Нет, не знаю». Они назад ход дали и уехали, – закончив повествование, Витек с облегчением вздохнул. Видимо, такой длинный рассказ дался ему с трудом. Он тут же налил полный стакан и залпом выпил его. Поморщился и запил прямо из бутылки минералкой.
– Он мне описал того, что его спрашивал, – вновь вступил в разговор Генка, – и я понял, что это мужик из лифта.
– Как же ты меня узнал? – полюбопытствовала Валерия, отказываясь от стакана с водкой, протягиваемого ей Витьком. – Ведь я тогда по-другому выглядела?
– Хе, – выдохнул Мультик, – я раньше гримером в театре работал. У меня память профессиональная.
– Раз у тебя память профессиональная, скажи, – продолжала Маркова, подождав, пока Генка прикончит свою порцию выпивки и запьет ее водой. Закуской почему-то оба пренебрегали, лишь иногда отламывали крохотный кусочек хлеба или колбасы. – Такой чернявенький, молодой, который в лифте с тем мужиком ехал, он в футболке или рубашке в тот вечер был? Ну, тот, от которого еще одеколоном пахло! – уточнила на всякий случай Валерия.
Соколов понял ее хитрость и с любопытством ждал, как прореагирует Генка Мультик. Тот задумался. Причем работа мысли полностью отражалась на его лице. Наконец он поднял мутные глаза на Валерию и коварно улыбнулся:
– Хитрая, ты, однако, барышня!
Журналист подумал было, что Лерин план провалился, как Мультик продолжил:
– Чернявенький… Ну-ка, опиши его!
Лера с живостью откликнулась и описала покойного Игоря.
48 
