59 
И тогда священник осознал, что все может повернуться совсем не так, как он предполагает; что он может отдать душу в любой момент и тогда уже никогда не увидит ни Олюшки, ни их будущего ребеночка. Он понял, что боится. Впервые за много лет он испытал именно это чувство; впервые за много лет он испугался не за кого-то другого, не за провал важного дела, а за себя, просто за себя. Это был секундный приступ страха, но он был, и отец Василий уже не мог делать вид, что ничего не случилось.
«Господи, на тебя уповаю! – прошептал он. – Ты один знаешь, когда придет мой срок; не дай мне, Господи, отойти в страхе и отчаянии, помоги мне принять судьбу такой, какой Ты ее замыслил!»
Он оставил свою машину здесь же, между гаражами, и, аккуратно закрыв ее, пешком отправился в храм – отсюда было совсем недалеко. Отец Василий понимал, что Парфен не станет ничего делать просто так; и, если он послал человека следить за ним, это будет иметь последствия. Обязательно будет. А значит, следует к ним подготовиться.
В этой ситуации защиты искать было не у кого. Парфен достаточно много поработал, чтобы укрепить свое положение в Усть-Кудеяре; собственно, он был единственным в местных криминальных кругах, кто мог с гордостью сказать: у меня все схвачено. И это действительно было так. Лишь в одном-единственном месте у Парфена «не было схвачено»: там, на небесах… И только там отцу Василию могли помочь, если, конечно, это входило в планы Высшей Силы.
В храме отец Василий постепенно успокоился. Он напомнил себе, что царство Отца Небесного не от мира сего, хотя именно Он и сотворил здесь каждого из нас. А значит, ответственность за свои действия священник все-таки несет сам. И вопрос теперь состоял только в одном: что сделает лично он, чтобы Зло не обрело той силы, на которую претендует.
Конечно, отец Василий не мог почти ничего изменить в отношениях с Парфеном и его братией – это зависело не только от него. Но кое-что он все-таки мог. И главное, что должен был делать священник: двигаться своим, однажды избранным путем, что бы ни вытворяли слуги Зла.
«Надо идти к Ковалеву! – осознал он. – Что бы о нем ни говорили, а он здесь отвечает за все!»
Выходить в пекло июльского дня отчаянно не хотелось – черная ряса быстро прогревалась, и любой сколько-нибудь длительный переход превращался в пытку. Но задать Ковалеву несколько «неудобных» вопросов было необходимо.
Он выбрался из храма через примыкающий к церковной ограде частный двор и, озираясь по сторонам в поисках «хвоста», прошел мимо школы. Пока за ним никто не следил, по крайней мере на машине. Но отец Василий понимал, что он в своей черной рясе – слишком заметная фигура и проследить за ним проще простого.
Возле сквера он машинально глянул туда, где в прошлый раз Костя спугнул торговлю наркотой. Сегодня здесь тоже стояла кучка молодежи, но, увидев священника, парни быстро рассосались.
«Смотри-ка!» – подивился отец Василий. В тот раз он и из машины-то вышел буквально на полминуты, но его определенно запомнили и, судя по всему, уже занесли в «черные списки» противников своего богопротивного бизнеса. «Нет, так нельзя! – решил отец Василий. – С этим надо как-то бороться! А то они весь поселок своей дрянью испакостят!»
Он и не заметил, как оказался на центральной площади, а вскоре уже заходил в парадный подъезд местного УВД.
– У себя Ковалев, – хмуро сказал священнику дежурный. – Ну и куда вы пошли?! Посидите здесь, я доложу.
Священник сел на обшарпанный стул, дождался, пока дежурный наберет начальственный номер, и, получив разрешение, поднялся по широкой лестнице на второй этаж.
– Проходите, батюшка, садитесь, – сделал широкий жест рукой Ковалев.
– Спасибо, Павел Александрович, – поблагодарил священник.
– Что на этот раз привело вас к нам? – натужно улыбнулся милиционер. – Надеюсь, на вас больше никто не нападал?
– Спасибо, нет, – вежливо улыбнулся отец Василий. – А вот узнать судьбу задержанных мною бандитов, честно говоря, очень хочется.
Ковалев тяжело вздохнул. Похоже, дежурный не стал докладывать своему начальству, что отец Василий уже интересовался этим вопросом и давно все знает.
– А кто вам сказал, что они бандиты?
– По делам сужу, Павел Александрович, по делам.
– Не хотелось вам об этом говорить, батюшка, – покачал головой начальник милиции, – но боюсь, что из-за вас пострадали совершенно невинные люди.
– Как так? – не понял священник. – Кто из-за меня пострадал?
59 
