36 
– Можем ехать? – с иронией посмотрел на нее Китаец.
– Да, – кивнула она и, зашелестев бумагами, с серьезным видом углубилась в изучение гороскопа.
– Бедная Лиза, – Танин с великодушным сожалением посмотрел на нее.
Так обычно родители смотрят на свое тихо помешанное дитя. Она откинула вьющиеся, цвета спелой соломы волосы, закрывавшие ей лицо, и бросила на него короткий невыразительный взгляд.
– Что? – Лиза была поглощена своим занятием.
– Ты разве не знаешь, что человек – хозяин своей судьбы?
– Этому нас учили в школе, – с пренебрежением в голосе ответила она и снова опустила глаза в гороскоп.
– Как ты нашла эту контору «Рога и копыта»? – с усмешкой спросил он.
– И никакие это не рога, – ее свежие губки выпятились трубочкой, – там работают настоящие специалисты.
– Ладно, – не стал спорить Китаец. – А что это там еще за контора? Помогаем неверным мужьям?
– А, – махнула рукой Лиза, – тебе это не нужно. Ты же у нас холостой. Перед кем тебе оправдываться?
– А все-таки, – настаивал он.
– Ну, например, – начала она объяснять, – у тебя есть жена, а ты хочешь гульнуть на сторону… Со своей секретаршей, – добавила она и многозначительно посмотрела на мужественный профиль Китайца.
– Дальше, – улыбнулся он уголками губ, пропустив ее намек мимо ушей.
– Ты идешь в «Лад», и они устраивают тебе, к примеру, рыбалку. Утречком в субботу, ни свет ни заря, за тобой заезжает машина с приятелями из фирмы, экипированными, как заправские рыбаки. Ты прощаешься с женой, целуешь ее в щечку и… проводишь уик-энд со своей подружкой. В воскресенье вечером тебя привозят на той же машине домой с рыбой, которую ребята в перепачканной одежде прикупят в ближайшем магазине или на базаре. Жена уверена, что ты провел два дня в шалаше на речке, ты удовлетворен, подружка довольна, и мир в семье сохранен. Чем плохо? По-моему, очень нужная фирма.
– Может быть, – Китаец остановил машину у конторы, – только ведь это обман…
– Ну и что, что обман, – с полупрезрительной беззаботностью передернула плечиками Лиза. – А ты всегда говоришь правду?
– Всегда, – соврал Китаец, выбираясь из машины.
– Так я тебе и поверила, – недоверчиво покосилась на него Лиза.
Они продолжили разговор в конторе. Китаец закурил, устроившись на кресле в углу, а Лиза принялась готовить кофе.
– Слушай, Бедная Лиза, – Китаец пододвинул к себе пепельницу, стоящую на низком столике у кресла, – ты, кажется, говорила, что Алкин приятель ездит на «Вольво»?
– Шикарная машина, – подтвердила Лиза.
– А где он ее оставлял, когда уезжал куда-нибудь из города?
– Где-нибудь на стоянке, наверное, – пожала плечами Лиза.
– Он сам ее водит?
– Сам, – она кивнула и принялась разливать кофе по чашкам. – Алка говорила, что он просто балдеет за рулем, почти как с женщиной. А почему ты спрашиваешь?
– Питер Эванс не прилетел сегодня из Москвы, – задумчиво проговорил Китаец, стряхивая пепел.
– Наверное, задержался, – предположила Лиза, ставя перед Таниным чашку с дымящимся кофе, – или решил ехать поездом.
– Может быть, – Китаец, обжигая губы, сделал первый глоток. – У него не было другой квартиры?
– Я же говорила, – Лиза устроилась за своим столом, – раньше он жил в отеле, а потом перебрался к Алке.
– Ты его когда-нибудь видела?
– Спрашиваешь! – Она моргнула большими синими глазами. – Я же у Алки частенько зависала.
Лиза вдруг шмыгнула носом, и из ее глаз потекли слезы. Достав из сумочки розовый кружевной платочек, она подбежала к висевшему на стене зеркалу и стала осторожно вытирать глаза. Китаец сосредоточенно пил кофе, стараясь не глядеть на нее.
– Ты не знаешь, – спросил он, когда она немного успокоилась и снова устроилась за столом, – где он мог еще остановиться, кроме Аллы? Были у него какие-нибудь друзья, например?
– Как-то к нему приходил один тип: высокий, морда круглая, на вид лет сорок пять, – быстро нарисовала портрет Лиза, – кажется, он называл его Шуриком. Точно, Шурик. Шурик-мазурик, – срифмовала она. – Они так по-дружески беседовали в соседней комнате. Но откуда он, убей меня – не знаю.
– Ладно уж, живи, – Китаец поставил пустую чашку на стол и потянулся за новой сигаретой.
В дверь постучали, и Китаец инстинктивно тронул свой левый бок, где в кобуре лежал «макаров», но тут же опустил руку, потому что в проеме показался человек в милицейской форме с майорскими погонами. Следом в комнату ввалились еще два милиционера в бушлатах и с автоматами, и в приемной сразу стало тесно и неуютно. Один из них был высок и, как видно, силен, у него были сержантские нашивки, другой был поменьше, но пошире в плечах – ефрейтор. Обоим было лет по двадцать пять, не больше. Майор, щуплый и с опущенными плечами, рядом с рослыми подчиненными выглядел мальчишкой.
36 
