32 
— Интересно, когда он это успел сделать…
— Он такой работящий, что мог бы весь мир перевернуть, если бы очень постарался. Кто из них самый старательный? Не Анита же.
— Не хочу сгущать краски, но, пожалуй, самый работоспособный из них Рой…
До самого дома мы размышляли, когда было проще всего испортить машину Алиции и мог ли это сделать Рой. Алиция оставляла автомобиль где попало, предпочтительно в местах малолюдных и слабоосвещенных. Возможностей было множество, и прийти к какому-нибудь выводу нам так и не удалось.
— Какое счастье, что он застрахован, — вздохнула Алиция. — Кажется, теперь куплю себе наконец новый…
Разбуженный и страшно разобиженный Бобусь не преминул высказать своё мнение о катастрофе.
— Конечно, — процедил он, — если так обходиться с автомобилем, что-нибудь подобное непременно произойдёт! Я это предвидел. Ведь машина в страшном состоянии!
— Ага, — охотно подтвердила я, — совсем сгорела.
Бобусь пожал плечами:
— Сгорела, не сгорела, все равно она уже давно была ни на что не похожа. Алиция ею вообще не умеет пользоваться. Кто-то там что-то поломал!.. Наверняка сама ковырялась и сломала.
— Ага. Регулярно ковыряюсь, — заверила его Алиция, которую чудесное исцеление Торстена и воспоминание о страховке привели в великолепное настроение. — Особенно усердно вывожу из строя руль и тормоза.
— Чтобы с тобой ездить, нужно быть самоубийцей…
— Нужно быть самоубийцей, чтобы жить в этом доме, — с трудом сдерживаясь, пробурчала Зося. — Интересно, когда это наконец до него дойдёт?
— Но ты столько потеряла, дорогая, — пропела Белая Глиста тоном, в котором явственно сквозило удовлетворение, — столько потеряла!..
— Есть ещё большая потеря, — тотчас парировала Алиция и показала на пустое место на стеллаже. — Автомобиль был застрахован, а магнитофон нет.
— Старый хлам, а не магнитофон, — фыркнул Бобусь.
— Некоторые любят старый хлам, — меланхолично сказала я, пытаясь одним глазом смотреть на Бобуся, а другим на Белую Глисту, которая была старше меня на целых два года. Толще же — на двадцать.
— Слушай, я все-таки пойду спать, — сказала Алиция решительно, когда мы наконец остались одни. — Утром надо ехать в Виборг, а сегодня, надеюсь, уже больше ничего не случится…
* * *
Уходя, г-н Мульгор дал понять, что кое-что его удивляет и он хотел бы внести в эти вопросы ясность. Обещал прийти вечером, когда Алиция вернётся из Виборга. Оставшейся без машины Алиции пришлось ехать на автомобиле Оле, так что существовала надежда, что она вернётся вовремя.
Общество Бобуся и Белой Глисты чуть не свело меня с ума. Я решила удрать на целый день в Копенгаген, но жаль было оставлять Зосю с ними наедине.
Зося, чтобы не терять времени даром, стала искать письмо от Эдека.
— Она его не найдёт до судного дня. Оставим ей эти паршивые бумажки и перероем все остальное. Во всяком случае, будем точно знать, где его нет.
Начали с погреба. Под вечер мы были совершенно измотаны и могли выбросить из головы ателье. Кусок за куском и сантиметр за сантиметром пересмотрели весь шкаф Торкилля с рисунками за тридцать пять лет, полки с садовым инвентарём и коробки с тысячью разных вещей. Просеяли искусственные удобрения и чуть не на куски разобрали катафалк. С ужасающей тщательностью проверили каждую штуку постельного белья. Теперь мы могли с чистой совестью присягнуть, что в ателье письма от Эдека нет.
— Если только она не спрятала его под паркетом, — сказала осатаневшая Зося.
Мы приготовили себе вполне заслуженное подкрепление. Бобуся и Белую Глисту на всякий случай решили не кормить.
— Если сожрут что-нибудь неподходящее, пусть сами отвечают. Я не желаю принимать в этом никакого участия. Не знаю, как ты…
— Можешь быть спокойна, я тоже, — ожесточённо закивала Зося.
В тот момент, когда я азартно доказывала, что убийца непременно должен поинтересоваться результатами своих трудов и что первый, кто позвонит, окажется самым подозрительным, явилась Эва. Паштет с салатом тут же застряли у нас в горле.
— Я просто зашла узнать, что слышно, — как-то нервно сказала она. — Случайно оказалась рядом и решила этим воспользоваться. Где Алиция?
В голове у меня промелькнули миллионы разных подозрений.
— Ты на машине? — поинтересовалась я.
— Ах, нет, — ответила Эва. — То есть да. Меня подбросили на машине, но возвращаться буду поездом. Вы не могли бы мне дать капельку кофе?
32 
