Особенно,... 
5 
Эльжбета, Эдек, Лешек, Хенрик и я, Алиция, Эва, Рой, Зося и Павел сидели по часовой стрелке от входа. Сидели чисто теоретически: на самом деле все время вскакивали, ходили, занимали чужие кресла. Только Лешек и Хенрик сидели как прикованные. Г-н Мульгор проверил, не мог ли случайно Лешек убить Эдека, не сходя с места, но эксперимент не удался. Тем более не мог этого сделать Хенрик, сидевший ещё дальше.
А значит, убийцу следовало искать среди остальных восьми человек.
Под бдительным взором г-на Мульгора мы долго и безрезультатно пытались установить, кто что делал и где при этом находился. Потом занялись поисками мотива преступления.
— Или не голубила его одна особа? — спросил наш Шерлок Холмс, не сводя с нас пронзительного взгляда.
Мы заколебались. Можно было, конечно, сказать, что его голубила Алиция, но г-на Мульгора скорее интересовало, не питал ли кто к Эдеку неприязнь. Ничего такого не приходило на ум. Эдек в трезвом состоянии был очень милым и обаятельным.
— Нет, — сказал Лешек после долгого молчания, — все его любили.
Господин Мульгор задумался и задал следующий коварный вопрос:
— Инцидент. Случался какой, либо нет?
Мы смотрели на него, избегая глядеть друг на друга. Молчание затягивалось. Каждый боялся что-нибудь ляпнуть без согласования с Алицией. Был ли в выкриках пьяного Эдека какой-то смысл? Она его знала лучше…
Я поняла, что молчать дальше становится неприлично, и решила найти Алицию.
— Сейчас вернусь! — заявила я, не вдаваясь в подробности, и покинула террасу прежде, чем господин Мульгор успел открыть рот.
Алицию я нашла в ателье стоящей на четвереньках с головой, засунутой под катафалк. Мне показалось, что проще залезть к ней, чем пытаться её оттуда вытащить.
— Эй, послушай, — сказала я её локтю, пытаясь одновременно выпутать волосы из каких-то элементов конструкции. — Дошли до инцидентов, которые были. Не знаем, говорить ли о воплях Эдека. Ты как считаешь?
— Не знаю, — сердито ответила Алиция. — Может, оно сюда завалилось? Не могу, к чертям собачьим, его найти! Где оно, к дьяволу, может быть?!
— Кто?!
— Письмо от Эдека! Не знаю, что он там написал.
— А нам молчать, пока ты его не найдёшь? Решай быстро, говорить правду или нет?
Алиция отодвинула локоть и с большим трудом повернулась ко мне.
— Какую правду? — подозрительно спросила она.
— Я же тебе объясняю. Он спрашивает, были ли инциденты, а мы все молчим, как глухонемые. У тебя тут самые верные приятели. Признаваться или нет?
— Эй! — вдруг откуда-то сзади заорал Павел. — Теперь всегда будут только ноги, без туловища?
— Что ему надо? — буркнула Алиция. — Я не понимаю, что он говорит.
— Зато я понимаю. Чего тебе надо?
— Мне ничего. Но этот тип хочет, чтобы вы обе пришли. Он вас ждёт!
Мы отцепили головы от катафалка и начали выкарабкиваться на свет. Алиция вдруг решилась:
— Ладно, о воплях скажем, этого не скроешь. Но о письме ни слова. Может, это все пьяные бредни.
Господин Мульгор назначил следственный эксперимент. Чтобы точно воспроизвести события, он попросил позвать в Аллеред всех гостей, чем довёл Алицию до состояния, близкого к апоплексии. Наконец он покинул дом вместе со всей свитой и несколькими килограммами разнообразных металлических предметов — портновскими ножницами, куском старого подсвечника, стальной измерительной рулеткой… Ничего похожего на стилет не нашли.
На следующий день Алиция решительно заявила: к телефону не звать — её нет дома, и неизвестно, когда она вернётся. Это почти соответствовало истине: мы с ней решили заняться крапивой в дальнем углу сада, уверяя друг друга, что физический труд хорошо влияет на психику. Мысли мои при этом были заняты иным.
Неожиданная смерть Эдека задела и меня лично. Мне необходимо было задать ему один вопрос. Ответить мог только Эдек, и никто другой.
— Понять не могу, кому Эдек стал поперёк дороги?! — свирепо сказала я. — Ужасное свинство так неожиданно его прикончить!
— Он что-то знал, — задумчиво произнесла Алиция. — С самого приезда делал какие-то намёки.
Я навострила уши. Но Алиция вдруг горестно застонала.
— Что я за дура? Рта ему раскрыть не давала! Обращалась как с пьяным! Не слушала, что он говорил!
— Перестань! Он действительно был пьяный! Кто же мог предположить, что протрезветь он уже не успеет!
— А теперь ничего и не скажет…
— Конечно, не скажет, сдурела, что ли? Если бы он сейчас что-нибудь сказал, ты тем более не стала бы слушать, а удрала бы со всех ног. Кому он ещё хотел это сказать?
5 
