ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Для празднования победы над ненавистным конкурентом Дыбин выбрал ресторан «Виктория», находившийся неподалеку от его особняка. Компания в этот вечер собралась та же, что и накануне: Дыбин с Купоном, Роговский с Лысым и Щукин. Правда, уже в ресторане к ним добавилось шесть девиц явно не монашеского поведения. Дыбин заказал самый шикарный в ресторане кабинет и приказал управляющему никого и близко к его двери не подпускать.

И ужин Дыбин заказал шикарный, хотя подбор блюд был довольно безвкусный. На столе с осетровым балыком соседствовали апельсины, возле вазочек с черной икрой высились чашки с мороженым, пикантный болгарский соус стоял рядом с маслинами и маринованными грибочками, а целиком зажаренный поросенок упирался пятаком в тарелку с голландским сыром.

Щукина, хотя он и проголодался, едва не стошнило при виде такого месива на столе. Впрочем, кроме него, на безвкусицу в сервировке обратил внимание только Роговский. Он слегка поморщился, но ничего не сказал.

Дыбин, плотоядно усмехаясь и потирая руки, тут же занял единственное место во главе стола и посадил рядом с собой двух большегрудых блондинок. Щукин заметил, как снова скривились губы Роговского от подобной наглости союзника, который, занимая более почетное место, как бы ставил себя выше его. Николай едва сдержал довольную улыбку. Вместо нее он, поймав настороженный взгляд Роговского, слегка пожал плечами. Дескать, все вижу, но поделать ничего не могу. А затем сел в кресло слева от Дыбина, усадив рядом с собой жгучую брюнетку с осиной талией, которую звали Марианной. Роговский, слегка усмехнувшись, занял место напротив Щукина, совершенно не обратив внимания на девушку, пристроившуюся рядом. Бригадирам и их подругам достались места в самом конце стола.

– Ну давайте выпьем за успешное завершение нашего недавнего проекта, а также за продолжение плодотворного сотрудничества, – произнес первый тост Дыбин, когда все уселись в кресла и Купон разлил по рюмкам водку.

– В натуре, за это надо выпить, – рявкнул бритоголовый бригадир и ущипнул свою подругу. Та взвизгнула и захихикала. – Девочки, до дна!

Веселье началось. Водка и вино лились рекой, а еда, в неимоверных количествах поглощаемая Дыбиным и обоими бригадирами, в буквальном смысле исчезала со стола в одно мгновение. Лишь Щукин и Роговский почти не притрагивались ни к еде, ни к выпивке. Оба с несколько снисходительной улыбкой наблюдали за происходящим. Первыми опьянели девицы. И, когда Дыбин, вызвав официанта, попросил включить музыку в кабинете, две из них забрались на стол и устроили горячий стриптиз. Вся компания разошлась не на шутку, а спутница Роговского попыталась забраться к нему в штаны, но Бык брезгливо оттолкнул ее и поднялся с кресла.

– Пошли подышим свежим воздухом, Николай, – перегнувшись через стол, предложил он Щукину.

Николай кивнул и легко отодвинул от себя Марианну, здорово разомлевшую от водочных паров и присутствия красивого блондина под боком. Девушка буквально прилипла к Николаю. Конечно, брюнетка была привлекательной во всех отношениях, и Щукин в другое время не отказал бы себе в удовольствии переспать с ней, но сейчас его мысли были заняты другим. Дыбин удивленно посмотрел на Щукина и Роговского, поднявшихся со своих мест.

– Вы куда? – настороженно поинтересовался он.

– Проветриться, – ответил за обоих Николай, многозначительно посмотрев на Дыбина. Тот нахмурился и покачал головой, но больше ничего не сказал, вновь переключив свое внимание на двух блондинок. Лысый попытался было пойти следом за боссом, но Роговский резким жестом усадил его на место.

Щукин со своим спутником прошли через большой общий зал ресторана. Затем вышли на свежий воздух, и оба почти одновременно вздохнули полной грудью. На Москву уже опустились сумерки, город надел на себя ожерелье электрических огней. Звезд не было видно за светом фонарей, но Щукин все равно очень долго смотрел на небо, предоставляя возможность Роговскому самому начать разговор.

– Николай, я вижу, ты единственный разумный человек в этой компании, – наконец проговорил Бык, проведя ладонью по седеющим волосам. – Кажется, Дыба очень уважает тебя и прислушивается к твоему мнению. Ты мог бы с ним поговорить?

– О чем? – Щукин сделал вид, будто ничего не понимает.

  37