56 
Священник вздохнул. Все было просто и понятно как день. Или как кусок хлеба без масла и соли. Прямо перед ним на коленях стоял классический рабовладелец, давно не видящий в людях равных себе и разрешивший себе все, что душа ни пожелает. А желала его черная, грязная душа только одного – насилия. Беспрепятственного и безостановочного.
– Я повторяю свой вопрос, – тише, чем обычно, так, чтобы заставить этого самоуверенного человека вслушиваться в его слова, ловя малейшие интонационные оттенки, сказал отец Василий. – На какой машине вы приехали и где она стоит?
Второй боец боком обогнул священника и метнулся к выходу.
– Стоять! – подсек его ногой мулла. – А теперь лежать! Руки на затылок! Ноги врозь! Врозь, я сказал! Что ты лежишь, как девочка?!
Петя медленно, неуверенно поднимался с колен. Он все никак не мог поверить, что на этот раз бьют не его.
– Слышь, Мишаня, – проскулил он и дернул священника за рукав бушлата. – Не надо Тимофеича трогать. Он же мне потом все нутро отобьет!
– Это от него вы сбежали? – спросил священник.
– От него, Миша, – выглянула из каморки хлюпающая носом Марина.
– Что, плохо обращался? – спросил священник.
Марина горестно кивнула.
До Тимофеича начало помаленьку доходить, что он попал, и грязные, заросшие бородами мужики вовсе не бичи. Но кто тогда? Геологи? Зэки беглые? Он не знал.
– Ты меня лучше, мужик, отпусти, – превозмогая боль и стараясь казаться сильным, потребовал он. – У меня здесь все схвачено!
– Иса, – повернулся к Брыкалову священник. – Глянь там, во дворе, машина какая-нибудь стоит?
Брыкалов кивнул и кинулся во двор.
– Ты за это поплатишься, мужик! – прошипел Тимофеич. – Ох как поплатишься! До конца жизни жалеть будешь, что со мной повстречался!
– Я уже жалею, – кивнул отец Василий. – Такую гниду, как ты, нечасто встретишь.
– Стоит! – выдохнул уже вернувшийся Брыкалов. – Старый «Ниссан». Ключей нет.
– Ключи! – потребовал у Тимофеича священник и усилил нажим на кисть.
Тот снова зашипел от боли и, судорожно обшарив карман брюк свободной рукой, протянул ключи.
– Я тебя предупредил, – сглотнув, произнес он.
Отец Василий принял ключи и глянул на Марину.
– Вы как, здесь остаетесь?
– Нет, – печально покачала головой женщина. – Здесь уже нельзя.
– Вас подвезти?
– Нет, Миша, спасибо, не надо, – испуганно ответил и за себя, и за Марину Петя. – Нам бы смотаться отсюда поскорее.
– Тогда вот что, – отец Василий легонько двинул Тимофеича по шее и, аккуратно уложив моментом вырубившегося рабовладельца на утоптанную солому, взял Петю за плечи и отвел его в сторону. – Пойдешь в Усть-Кудеяр, найдешь дом священника. Понял?
Петя кивнул.
– Жене священника Ольге скажешь, что пришел от Мишани. Она вас откормит и одежонку какую-никакую даст. А там бог укажет, что делать. Вы поняли? – посмотрел он на Марину.
Женщина кивнула.
– Не теряйте времени, – улыбнулся им священник. – Cпасибо за хлеб-соль и простите, если что не так вышло.
Петя и Марина кинулись в каморку собирать свой нехитрый скарб.
– Ну что, мужики, – повернулся к товарищам по несчастью отец Василий. – Как думаете, поместятся эти трое красавцев в один багажник?
– Если не поместятся, – с угрозой произнес Исмаил, – я их пешком за машиной бежать заставлю!
* * *
В багажник поместился только Тимофеич, и то с трудом. Этот крупный, плотный мужик уже открыл к тому времени глаза, но что происходит, соображал с трудом.
– Давай, Тимофеич, подбери ноги, а то у нас крышка плохо закрывается, – попросил отец Василий, и Тимофеич послушно попытался подобрать ноги, но колени все одно торчали вверх и упирались в крышку багажника.
– Слушай, мужик! – с угрозой в голосе произнес Исмаил. – Если ты немедленно не поместишься, я из тебя камбалу сделаю, так и будешь всю жизнь двумя глазами на одной щеке хлопать!
Тимофеич обиженно хлюпнул носом и… поместился.
А вот бойцов уже пришлось усаживать на заднее сиденье. Исмаил сел посередине и, по-хозяйски приобняв мужиков, сурово распорядился:
– Сидеть тихо. Если у меня с вами будут проблемы на копейку, то у вас со мной сразу появятся на рупь! Всем понятно?
Мужики дружно закивали головами, но с этой стороны опасность явно не исходила. Оба бойца были настолько сломлены своим быстрым и позорным поражением, что о сопротивлении даже не помышляли.
Отец Василий глянул, сколько в баке топлива, попробовал пристегнуть ремень, убедился, что оный не работает, и, все еще не веря, что им так повезло, весело оглянулся.
56 
