.
Очередная сказка о Золушке 
49 
– Слушаю, – раздалось на том конце провода.
Женский пропитой голос.
– Добрый день, – вежливо поздоровался Китаец, – мне бы Сергея услышать.
– Нету его, – развязно ответила абонентка.
– А где он?
– А я почем знаю, – пренебрежительно процедила женщина.
– А будет когда?
– Слышь, спроси чего-нибудь попроще, – нагло усмехнулась женщина.
– А вы ему кто, простите…
– Соседка я ему, – передразнил Танина надтреснутый голос.
– А-а, понятно. Ну, спасибо. Вы адресочек ваш не подскажете?
– Ты кто такой, чтобы я тебе адресочек давала? – насторожилась тетка.
– У меня для Сергея есть работа.
– Не, парень, сам знаешь, время нынче смутное. Пусть тебе Сергей сам адресочек дает.
– Ну, тогда просьба такая: как только появится Сергей, позвоните мне, пожалуйста, по следующему телефону, – Танин продиктовал номер конторы, – с меня пузырек.
– А как звать-то тебя? Чтоб я знала, с кого мне пузырек потом брать… – с живостью добавила абонентка.
– Владимир.
– Так и запишем, – сипло засмеялась женщина.
– А вот если бы адресочек… Мы бы тогда не тянули, сообразили бы…
– А, черт с тобой. Значит, так. Доезжаешь до Первой дачной, переходишь дорогу. Магазин «Все для дома» знаешь?
– Ага.
– Ну так вот… Пройдешь квартал в сторону Второй дачной по ходу троллейбуса. Увидишь нотариальную контору. Возле нее я тебя встречу.
– Вас как звать-величать?
– Нюрой зови.
– А как я вас узнаю?
– О, хлопчик, – глухо рассмеялась женщина, – блондинка я, правда крашеная. Средней полноты. Буду в черном кожаном плаще. – А ты как выглядишь? – с обезоруживающей непосредственностью спросила Нюра.
– Брюнет с тонкими чертами лица, – пошутил Танин.
– Ясненько. Чернявый, значит, – уточнила Нюра.
– Через двадцать минут, идет?
– Экий ты прыткий! – Нюра издала возглас, похожий на звук, с которым обычно старая мебель уступает беспощадной ласке топора.
– Я на машине. Так что, Нюра, поторопись.
– Чао, – выпендрилась Нюра напоследок.
Китаец усмехнулся этакой яркой представительнице потихоньку спивающегося русского народа и пошел к машине.
ГЛАВА 11
Нюра не обманула. Ее внешность соответствовала данному ею же описанию, правда с некоторой поправкой на пропитость и преждевременную изношенность. Лицо новой знакомой Танина, может, некогда и пленяло правильностью черт и блеском синих глаз. Нынче же ее отекшая от постоянных возлияний физиономия могла очаровать лишь какого-нибудь опустившегося пьяницу, в котором либидо не до конца было убито алкоголем. Блуждающий взор и одутловатые щеки, темные круги под глазами, как, впрочем, и паклеобразные вытравленные волосы, забранные в убогую шишечку, – любому обывателю достаточно было увидеть этот набор внешних проявлений нездоровой тенденции Нюриной жизни, чтобы навсегда для себя решить, что она за птица. Танин же, отличавшийся интересом к людям независимо от их возраста, разглядел в Нюре яркую молодость, отошедшую под действием времени и алкоголя в прошлое.
– Привет, – еще раз поздоровался он.
Нюра внимательно посмотрела на Китайца.
– Хеллоу, – кокетливо улыбнулась она, демонстрируя отсутствие нескольких зубов, – круто!
Она окинула ладную фигуру Китайца удовлетворенным взором.
– Я видела твою тачку. Ничего себе машинка, – уважительно сказала она. – Ну че, дойдем до гастронома?
Танин кивнул. Нюра, конечно, была особой интересной и самобытной, поэтому небольшая беседа с ней, несомненно, развлекла бы Китайца, если бы не этот проклятый телефонный номер, благодаря которому он и находился подле этой обаятельной синюхи. Он не обращал внимания на косые и удивленно-насмешливые взгляды, которыми их с Нюрой провожали сбитые с толку прохожие. У дверей гастронома кучковались алкаши. Завидев Нюрку в обществе Китайца, они оживились, захлопали своими красными слезящимися глазами, затолкали друг друга локтями.
– Привет компании, – пренебрежительно хмыкнула Нюрка.
Алкаши с молчаливым изумлением пялились на свою подружку.
– Деньги давай, – шепнула Нюрка Китайцу.
Не обнаружив в кошельке денег помельче, Китаец дал сотку.
Нюра жеманно улыбнулась, приседая в шутливом реверансе, и, зажав купюру в ладони, с достоинством продефилировала мимо своих «компаньонов». Алкаши принялись изучать внешность Китайца. Прошло минут семь. Нюры не было. Китаец уже решил войти в гастроном и поторопить свою знакомую, наивно решив, что та испытывает трудность с выбором напитка. Он двинулся к двери и, почти войдя, краем глаза заметил у другой, дальней двери метнувшуюся тень. Он повернул голову: Нюра улепетывала, держа в руках две бутылки.
49 
