13 
— Нанизываешь сосиску, как это делаю я, — объяснил он и проткнул сосиску по всей длине. — Затем держишь ее над огнем до получения зажаристой корочки.
— Ты шутишь? — Она некоторое время наблюдала, а затем решила последовать его примеру.
— Когда они поджарятся, мы положим их в разрезанную булочку, сверху посыпем приправой и будем наслаждаться, — продолжал Кирк.
Его слова не расходились с делом.
Несколько минут спустя они уже жевали хот-доги. Анжелика осторожно пробовала свою порцию, словно боялась отравиться.
— Вкусно, — наконец произнесла она.
— Расскажи, как прошел урок.
Она кивнула, все еще пережевывая хот-дог. Затем проглотила его и улыбнулась.
— Мальчик действительно хороший. И думаю, он выучил даже больше, чем надо. Наши занятия подготовят его к фестивалю. Я повторяла за ним мелодию и смогла подыграть ему. Ради этого я приехала, хотя и не догадывалась, что придется давать уроки маленьким детям. Мы играли «Бабушка выгуливает твою собаку», знаешь ее?
— Конечно. — Кирк откинулся на спинку дивана, вытянув ноги. — Спасибо за помощь, девушка из Нью-Йорка.
Анжелика доела хот-дог и присела рядом с Кирком.
— Мне понравилось, хоть это и странно. Я — единственный ребенок в семье, вокруг меня никогда не было много детей.
— Почему? Разве ты не ходила в школу?
— Ходила, но мало с кем общалась. А после занятий я играла. Я была очень одаренной, и родители хотели получить с моего таланта как можно больше.
Анжелика рассказала Кирку о своей жизни в Бостоне. С каждым словом он все больше мрачнел. Казалось, у Анжелики не было детства.
Вместо гулянок, общения с друзьями она трудилась, пойманная в сети собственного дара. Он представил одинокую маленькую девочку со скрипкой. Сколько концертов она выдержала, сколько произведений сыграла…
— А как твои родители отнеслись к этой поездке? — спросил он вдруг.
Она долго смотрела на огонь, затем произнесла:
— Они не знают.
— Не знают чего?
— Где я и что делаю. Ради бога, мне двадцать четыре года, и я не нуждаюсь в чьем-то одобрении.
— Ты не должна была так поступать.
— Я могу сделать свой собственный выбор. И этот выбор — узнать больше о народной музыке.
— Анжелика, никто здесь с тобой не спорит.
Она бросила на него раздраженный взгляд:
— Ты прав. Но я впервые совершаю нечто подобное.
— Ты великолепна. — Кирк потянулся и взял ее за руку.
Мгновение она напряженно смотрела на него, а затем расслабилась. Он погладил ее пальцы.
— Твои пальцы застрахованы?
Анжелика засмеялась:
— Нет, конечно.
Поддавшись порыву, Кирк поднес ее руку к губам и поцеловал, затем отпустил ее, заметив, как по щекам Анжелики расползаются красные пятна.
Она интриговала его, притягивала. Но он прекрасно знал женщин и не хотел в очередной раз попасться на крючок. Анжелика остановилась здесь на несколько недель, а потом уедет.
— Ты всегда жил в Смоки-Холлоу? — спросила она, вытянув ноги к огню и откидываясь на спинку дивана.
Она старалась занять время беседой, чтобы отогнать воспоминания о губах Кирка, прикоснувшихся к ее пальцам.
— Нет. Когда-то я служил в армии. — Он коснулся левого уха. — Я оглох, попав под огонь.
Она поморщилась:
— Я не могу представить, как это — не слышать.
— Я привык к этому. Когда моя служба закончилась, я отправился путешествовать по Америке.
— И тебе удалось все осмотреть?
— О да.
Кирк рассказал, что начал с Нью-Йорка: осмотрел там все достопримечательности. Затем не торопясь двинулся на север, восток и юг. Найти работу в строительстве было легко. Общение с местными жителями помогло ему по-настоящему узнать людей.
Анжелика слушала Кирка, и ее внезапно охватила острая зависть. Он сделал так много всего за несколько лет. Она же сделала так мало. Места оживали, когда он делился с ней историями о своих подвигах. Случались ли эти события в горах Кентукки, или Кирк просто был одаренным рассказчиком? Анжелика смеялась над его историей о том, как он купался в холодной воде в Йосемитском водопаде, восторженно охала, когда описывал великолепие Гранд-Каньона. С легкой завистью мечтала, что сможет увидеть китов на побережье Британской Колумбии.
— Вот это жизнь! Ты можешь пойти куда угодно, работать где вздумается, двигаться дальше. Я же знаю только, как играть на скрипке, — грустно произнесла Анжелика.
13 
