Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
87 
Гоша насвистывал, радуясь, что не попался на глаза местным «копытным», обещавшим подправить ему нос за то, что Гоша в прошлом месяце не согласился «быть мужиком» и не поделился с подвыпившей братией деньгами. Они бы сделали это сразу, но в Копытово очень вовремя заглянула за сигаретами девица Штопочка. Внешность и выражение лица у Штопочки были такие, что ее невозможно не заметить, особенно людям определенного круга интересов. Среди «копытных» ходили неясные, но выгодные для шныров слухи, что Штопочка кого-то когда-то замочила, но сидела недолго, потому что спрятала труп и ничего не смогли доказать.
Гоша переходил низкое место между двух возвышенностей, которое летом всегда заболачивалось и кишело комарами, когда что-то заставило его обернуться. С ближайшего холма, часто падая и с трудом поднимаясь, спускался человек. Гоша услышал крик и увидел, что человек машет ему рукой.
Гоша недоверчиво всмотрелся и не сразу, но узнал Яру. Вымокшую по пояс, без шапки, с кровавой запятой на оцарапанной веткой щеке. За собой Яра волокла седло. Не дойдя до Гоши десятка метров, она выпустила стремя, повернулась и легла на снег, обнимая седло.
Гоша подбежал к ней, смешно выдергивая из сугробов ноги.
– Пусть ищут в лесу. По моим следам, – отчетливо произнесла Яра и закрыла глаза.
Глава 20
ДИРЕКТОР НАД ЛУНОЙ
В человеке – не вообще в человеке, а во мне лично – катастрофический дефицит любви. Любить-то мы готовы, но только чтобы нас не бесили, не дергали, не злили, ни о чем не просили, не перегружали, не наступали на наши мозоли, вовремя оставляли в покое, давали нам больше, чем даем мы, или хотя бы столько же… Вот и приходится, зная это за собой, любить, сцепив зубы.
Яра очнулась в медпункте ШНыра, за ширмой, которую неугомонный Витяра украсил кошмарными зубастыми рожицами с ножками. Рожицы эти собирательно назывались «микробусы» и возникли однажды ночью, когда гриппующему Витяре попались на глаза ватные палочки и зеленка.
В розетке дружелюбно горел ночник, разгоняя ночь на маленьком участке вокруг себя. Яра лежала неподвижно и разглядывала окрашенную стену. Засохшие капли краски напоминали корабль.
«Парусник… – думала Яра. – Но куда он плывет? Или он уже повсюду приплыл?»
Со стула свисала цветастая шаль Суповны. Значит, Суповна побывала здесь и ушла. Яра слабо улыбнулась. Когда в позапрошлом году Гоша обварился кипятком и тут же, не отходя от кассы, подхватил тяжелое воспаление легких, каждый шныр рвался посидеть у его кровати. Суповна же только пофыркивала и, бормоча: «Авось не околеет!» – готовила макароны по-флотски. Болезнь затягивалась. Гоше становилось то хуже, то лучше. Обезболивающие не помогали. Ночью он кричал дурным голосом. Днем все время требовал, чтобы с ним кто-нибудь сидел.
Спустя неделю самые верные и заботливые друзья уже не рвались к больному и охотно уступали друг другу очередь дежурства. Спустя еще пять дней дежурство стало повинностью. На Гошу косились с раздражением, точно намекали: «Ты давай или выздоравливай, или того…»
Наконец наступил день, когда первый из друзей сдулся и жалобным голосом признался, что больше не может. Вскоре слили керосин и прочие жалельщики. И тогда наступил черед «злыдни» Суповны. Спокойно, без трагических гримас и закатывания глазок, даже без заметного изменения в качестве обедов она отдежурила у кровати Гоши две недели подряд, пока у него не случился кризис и он быстро не пошел на поправку.
– А ну марш чистить картошку! Не маячь тут! – рявкнула на него Суповна, когда бледный и ожогово-пятнистый Гоша впервые появился на кухне, собираясь благодарить старушку за спасение.
А Кавалерия потом, обнимая багровую и плюющуюся Суповну, сказала:
– Главное сокровище ШНыра – не закладка Зеленого Лабиринта, а вот она – Суповна! А потом удивляются, откуда в ШНыре Наста, Штопочка, Суповна и почему из него вылетел прекраснейший и нежнейший Дионисий Белдо.
За ширмой качнулась широкая бессонная тень.
– Ул! – тихо окликнула Яра, безошибочно догадавшись.
Ул бесшумно появился и присел на край матраса. Яра, продолжавшая смотреть в стену, ощутила это по сотрясению кровати.
– Почему ты не связалась со мной, когда все произошло? У тебя же был заряженный кентавр! – спросил он глухо.
87 
