202 
Внутренний порядок и обороноспособность некоторых стран оказывались настолько подорванными изнутри, что они сами расстилали ковер перед Джеганем, вместо того, чтобы осмелиться дать ему отпор. Сами устои некогда могучих государств оказывались столь ослабленными всякими там перестройками, проводимыми под предлогом совершенствования экономики и культуры и во имя сохранения мира, что даже когда видели приближение врага и оказывали сопротивление, Имперский Орден их с легкостью сметал.
Исходя из совершенно неожиданного направления, в котором двигалась орда Имперского ордена Энн начала подозревать, что Джегань сумел проделать невообразимое: в течение некоторого времени направлял посланцев с тайными миссиями морем вокруг великого раздела. Причем задолго до того, как Ричард разрушил Башни Погибели. Такие миссии были чрезвычайно рискованными. Энн это отлично знала по собственному опыту. Как-то раз она сама предприняла такое путешествие.
Не исключен также, что у Джеганя имелись книги пророчеств, или обладающие даром прорицания волшебники, которые дали ему повод думать, что граница падет. В конце концов Натан ведь предсказал Энн это событие.
А ежели это так, то Джегань не просто двинулся на запад с целью изучения, одурачивания и захвата. Исходя из опыта долгих наблюдений за его манипуляциями в Древнем Мире Энн точно знала, что Джегань ни за что не двинется вперед, если предварительно не расширил и не утрамбовал хорошенько путь.
Энн остановилась в темноте между двумя группами солдат. Прищурившись, огляделась по сторонам. Как ни трудно в это поверить, но шатров Джеганя она так за всю неделю ни разу и не видела. Она хотела их найти в надежде отыскать там ключ к местонахождению сестер Света - скорее всего император предпочитал держать их поближе к себе.
Она раздраженно вздохнула, не обнаружив ничего, кроме солдатских костров. Энн понимала, что в темноте и неразберихе лагеря она может пройти рядом с шатрами Джеганя, попросту не заметив их.
Но хуже всего было то, что она лишилась волшебного дара. С его помощью она запросто услышала бы все разговоры на дальнем расстоянии, творить мелкие заклинания себе в помощь. Лишившись дара, она обнаружила, что поиски - это утомительное и бесполезное занятие.
Она поверить не могла, что, находясь так близко от сестер Света, никак не может их обнаружить. Работай её дар, она просто почувствовала бы, где они находятся.
Но отсутствие волшебного дара, помимо помощи, который мог предоставить волшебный дар, лишало и ещё кое-чего. Оказаться неспособной пользоваться волшебным даром было все равно что лишиться любви Создателя. Дело всей её жизни во благо Создателя в совокупности с радостью соприкосновения с магией - со своим Хань, жизненной силой - всегда доставляло ей удовольствие. Не то, чтобы она никогда не испытывала разочарований, страха или не терпела неудач - просто всегда было достаточно коснуться своего Хань, чтобы преодолеть любые невзгоды.
На протяжении более девяти столетий Хань был её постоянным спутником. И нынешняя неспособность коснуться своего дара частенько вызывала слезы на глазах.
Большую часть времени она не ощущала никакой разницы - пока не думала об этом. Но как только, забывшись, пыталась коснуться Хань и не могла, то ей начинало казаться, что у неё медленно затухает рассудок.
Пока она не пыталась воспользоваться магией то казалось, что она тут, на месте, где-то внутри, ждет как добрый друг, которого видишь краем глаза. Но когда Энн пыталась дотянуться до нее, направляла в ту сторону мысли, то возникало такое ощущение, будто под ней разверзлась земля и она летит в бездонную черную пропасть.
Лишенная дара и защиты магии Дворца Пророков Энн ничем не отличалась от всех остальных людей. Она и на самом деле практически нищенка. Обыкновенная старуха, стареющая, как все, и обладающая не большей силой, чем любая другая старуха. Знания и - во всяком случае, она так надеялась приобретенная с годами мудрость были её единственным преимуществом.
Пока Зедд не изгонит шимов, она будет по большей части беспомощной. Пока Зедд не изгонит шимов. Если Зедд изгонит шимов...
Энн ошиблась направлением - пошла между близко стоящими фургонами - и оказалась в тупике, из которого кто-то шел ей навстречу. Рассыпавшись в извинениях, она развернулась в обратную сторону. Нищие всегда очень благолепны, пусть и неискренне.
- Аббатиса?
202 
