198 
Указав на Аннетту, капитан приказал ей отвечать. Немного подумав, девушка ответила, что по её мнению, ребята должны извиниться. Остальные две хакенки, Карин с Эммелин, сказали, что они с этим согласны. Капитан спросил Эстеллу. Та, отбросив назад темные волосы, заявила, что парней надо вышвырнуть из армии. Мария Фовел согласилась с этим, добавив, что на следующий год их можно принять обратно. Все четверо парней на вопрос, как они себе представляют справедливо наказание высказались, что будет достаточным приказать больше никогда так не делать.
Капитан Тольберт повернулся к Беате.
- Ты надеешься стать сержантом. Так какое бы ты назначила наказание, если бы была сержантом?
У Беаты уже был готов ответ.
- Раз мы все равны, то и отношение должно быть одинаковым. Раз эти четверо сочли происшедшее столь забавным, то все отделение вместо ужина должно копать новую выгребную яму. - Она скрестила руки на груди. - А если кто из нас проголодается, копая её, то мы знаем, кого за это поблагодарить.
Капитан Тольберт довольно улыбнулся.
- Беата предложила справедливое наказание. Значит, быть по сему. Если кто недоволен, то может отправляться домой к маминой юбке, потому что им не хватает храбрости быть солдатом и быть единым целым со своими сослуживцами.
Эстелла с Марией одарили парней убийственными взглядами. Ребята, повесив головы, смотрели в землю. Хакенские девушки тоже были недовольны, но парней гораздо больше беспокоили разъяренные взоры обеих андерок.
- А теперь давайте заканчивать упражнение, чтобы вы могли отправиться копать яму, когда прозвучит сигнал к ужину, - подвел итог капитан Тольберт.
Никто даже не пискнул. Все уже хорошо усвоили, что жаловаться вредно.
Они шли колонной по двое по узкой дороге. Спину Беаты заливал пот. Это была даже не дорога, а тропа, с продавленной фуражными фургонами колеей. Вел их капитан Тольберт. Беата шагала во главе левой пятерки, а рядом с ней шла Мария Фовел, возглавлявшая вторую пятерку.
Беата испытывала гордость, идя впереди своего отделения. Она вкалывала в поте лица все две недели обучения и её произвели в сержанты, как и предсказывала лейтенант Ярроу. На плечах Беаты красовалось по две лычки. Андерку Марию произвели в капралы и она была второй по команде во вверенном Беате отделении. Остальные восемь были произведены в действительные рядовые.
Беата, впрочем, полагала, что единственный способ не стать рядовым это вылететь во время учебы. Хотя справедливости ради следовало отметить, что их всей их группы новобранцев не выгнали никого.
На дневной жаре в форме было жарко, хотя Беата уже начала привыкать к мундиру. Их всех облачили в зеленые штаны и длинные клетчатые туники, перехваченные в поясе узким ремешком. Поверх туник сверкали кольчуги.
Из-за тяжести женщины носили укороченные кольчуги без рукавов. Мужские кольчуги были длинней и с длинным рукавом, кольчужные капюшоны прикрывали голову и шею. На марше капюшоны отбрасывали назад. А поверх капюшонов надевались кожаные шлемы. Впрочем, кожаные шлемы имелись у всех.
Однако Беата была благодарна, что женщинам не приходится надевать и все остальное. Будучи сержантом, ей иногда приходилось брать в руки мужские кольчуги для инспекции. И она представить себе не могла, как можно весь день шагать облаченным в такую тяжесть. Ей вполне хватало и того, что на ней. Вся прелесть новизны марширования с мечом у бедра улетучилась. Теперь меч превратился в обузу.
У каждого был плащ, но в такую жару их застегивали лишь на правом плече. Поверх кольчуг цеплялись пояса с мечами. Еще каждый нес заплечный мешок и, естественно, по два копья и кинжал, прицепленный к поясу с другой стороны от меча.
Беата считала, что отделение выглядит неплохо. Но лучше всего выглядели пикинеры, которых она видела в полку. Вот они смотрелись просто чудесно. В мундирах пикинеров мужчины были просто красавцами. Ей даже снились приятных сны об этих мужчинах. Женщины, однако, почему-то выглядели в той же форме как-то уныло.
Беата увидела впереди что-то темное, выделяющееся на фоне высокой зеленой травы. Когда они подошли ближе, она подумала, что это какой-то древний камень. Позади него, ближе к отделению на марше, стояли три приземистых каменных домика.
При виде огромной мрачной каменной штуковины Беату пробила дрожь.
Это был Домини Диртх.
Домини Диртх был единственной хакенской вещью, которой воспользовались андерцы. Беата припомнила уроки, на которых узнала, как этим оружием хакенцы уничтожили несметное количество андерцев. Оно было воистину чудовищным. Оно выглядело настолько же древним, каким и было на самом деле, за века очертания сгладились от ветра, непогоды и многочисленных рук обслуживающих его солдат.
198 
