Особенно,... 
65 
– О! Я… – Она не могла говорить. Обрывки мыслей завертелись в голове, не желая связываться во что-то мало-мальски последовательное. Что он подумал бы, если бы узнал о ее диких фантазиях? Она только что грезила, как катается с ним, голая и потная, по этим чистым прохладным простыням. О господи.
Этан, как завороженный, смотрел на ее розовеющие щеки.
– Прости, я не хотел тебя напугать.
– Ничего, все в порядке. – Грейс глубоко вздохнула, надеясь успокоиться, но сердце продолжало бешено биться в груди. – Я никого не ждала… Что ты делаешь дома так рано? – Она крепко сцепила руки, боясь, что не выдержит и бросится к нему. Вцепится в него. – Ты заболел?
– Нет.
– Еще нет трех часов.
– Я знаю. – Этан вошел в комнату, не в силах оторвать взгляд от ее сжатых губ, от кончика языка, облизавшего их. «Не спеши', – сказал он себе, – не пугай ее». – Обри с тобой?
– Нет. У Джулии новый котенок, и Обри захотела остаться с ней, поэтому… – Она вдохнула его аромат, аромат морской воды и солнца, и почувствовала головокружение.
– Значит, нам никто не помешает. – Этан подошел ближе. – Я очень надеялся застать тебя одну.
– Правда?
– Я думал о тебе с той самой ночи. Я так хотел тебя. – Этан нежно обнял ее и нежно поцеловал.
Поцеловал так нежно, что ее сердце сладко защемило, потом забилось часто-часто. Словно боясь, что он сейчас уйдет, Грейс обняла его и несмело ответила на поцелуй.
Его пальцы впились в ее кожу, губы обожгли ее губы. На одно безумное мгновение ей показалось, что он совершенно потерял над собой контроль.
Но его руки снова стали нежными, губы смягчились.
– Идем со мной, – прошептал он. – Идем в постель. – И, не дожидаясь ответа, он опустил ее на кровать и накрыл своим телом.
Грейс изогнулась ему навстречу, желая его и досадуя на одежду, разделявшую их тела. Казалось, прошли годы с того момента, как она касалась его, чувствовала на себе тяжесть его тела, силу его мышц. Шепча его имя, она сорвала с Этана рубашку. Ее руки жадно заметались по его груди, спине.
Этан прерывисто задышал, и каждый вдох оставлял обжигающую дорожку в его горле, в мозгу металась одна-единственная мысль: скорее, скорее. Но он боялся причинить ей боль, если будет спешить, если забудет об осторожности. И он замедлил темп, его ласки стали скорее молящими, чем требовательными.
Грейс не соблазняла, она разрушала его оборону и захватывала его в плен.
Этан торопливо снял с нее блузку, и его глаза вспыхнули синим огнем.., он еще помнил, что должен быть нежен, осторожен. «Медленнее, спокойнее», – твердил он себе, как в тумане, но первобытное желание накрыло его все сметающей волной.
Его губы терзали ее рот, впитывали ее сладость с отчаянной ненасытностью, угрожающей поглотить их обоих. Грейс вскинула руки, потянулась, отчаянно пытаясь найти опору, но ее пальцы не нашли ничего, кроме воздуха…
Этан не мог больше ждать. Сейчас. Немедленно. Он сдернул с Грейс шорты, и его пальцы дерзко проникли в нее. Она дернулась, вскрикнула – тонко и пронзительно. Этан видел, как затуманились ее глаза, голова откинулась, и он жадно впился губами в ее шею, пытаясь заполнить зияющую пустоту, в которую превратилось его тело.
Скинув с себя джинсы, Этан опустился сверху и овладел ею. Грейс снова вскрикнула, ее мышцы напряглись, сжав его плоть, и он совершенно потерял рассудок.
Страсть, жар, неумолимая жажда. Он поднял ее колени и вонзился в нее глубже, все сильнее пьянея от ее громких стонов. Первобытная, слепая страсть охватила его.
Грейс наслаждалась каждым мгновением, впитывала новые ощущения, жадно прислушивалась к стонам, слетавшим с его губ. Тело ее растворилось в горячих объятиях Этана, оно жило отдельной жизнью, отдавшись во власть наслаждения.
Ее отяжелевшие руки соскользнули с влажных плеч Этана. Все силы покинули ее, Грейс не в силах была пошевелиться. Она услышала долгий тихий стон, его стон, почувствовала, как его тело задрожало, оцепенело. Когда он, задыхаясь, упал на нее, на ее губах заиграла удовлетворенная улыбка.
Грейс с трудом подняла руки, провела по его бедрам и, только сейчас заметив ослепительный солнечный свет, закрыла глаза.
– Этан. – Она поцеловала его в висок. Он зашевелился. – Нет, не двигайся, нет.
Он был груб с ней, он потерял контроль над собой и проклинал себя за это.
65 
