Особенно,... 
88 
— Именно так, но как только Ее королевское высочество пожелала меня видеть, я не смогла отказаться от радости побыть возле августейшей принцессы, которая всегда была так добра ко мне.
Нескольких минут разговора оказалось достаточно, чтобы принцесса справилась со своими чувствами и сочла нужным вмешаться в беседу.
— Пойдемте, дорогая, мы злоупотребили вниманием Его величества, помешав ему продолжать прогулку.
— Ничего подобного, сестрица, ничего подобного. Я-то думал, что вы прихворнули, — объявил Людовик с поистине королевским пренебрежением к правде и ничуть не боясь противоречить самому себе. — Может быть, вы желаете к нам присоединиться?
— Мы всего-навсего собирались пройтись по Полуденному партеру, — сообщила Шарлотта, с ловкостью опытного ювелира нанизывая одну ложь на другую. — И я прошу, сир, снисхождения к виновной, потому что это я упросила Ее королевское высочество после церкви пойти и подышать воздухом в парке, сама герцогиня намеревалась отправиться сразу домой.
— И, честное слово, была совершенно права, — раздался веселый голос мадам де Монтеспан. — Я чувствую, что озябла, и, если Ее королевское высочество соизволит быть милосердной и угостит меня чашечкой своего чудесного шоколада, я вернусь вместе с ней!
— Я сделаю это с радостью, — отозвалась герцогиня. Ее настроение заметно улучшилось благодаря удачному завершению этого маленького приключения. — Сир, мой брат, я прошу вашего королевского прощения за то, что отвлекла вас от приятного времяпрепровождения.
Три дамы плавно и согласованно присели в низком реверансе. Они выпрямились лишь тогда, когда король удалился, а сделал он это с явным сожалением.
— Шарлотта! — воскликнула мадам де Монтеспан. — Это в самом деле вы уговорили герцогиню Елизавету отправиться в парк?
— Да, меня действительно уговорила Шарлотта, — ответила за нее принцесса. — Меня не пригласили участвовать в королевской прогулке, и я не хотела показываться в парке. Она привела меня сюда чуть ли не силой.
— И правильно сделала! Нельзя обращаться с принцессой крови, как с маленькой девочкой, которую ставят в угол! И вы действительно шли из церкви?
— Нет, — призналась Шарлотта. — Просто я не хотела, чтобы создалось впечатление, будто мы преследуем Его величество.
Маркиза звонко рассмеялась.
— Браво! Вы делаете успехи в придворном фехтовании, моя милая, если решились преподать урок нашему королю.
— Я и не думала ни о каких уроках. Просто не могла вынести столь несправедливого обхождения с принцессой. Прогуливаться прямо перед ее окнами со всеми дамами, не пригласив ее! Обращение, недостойное «короля-солнца»!
После шоколада Шарлотта отправилась проводить маркизу до ее покоев. Они по-прежнему располагались рядом с покоями короля, и он к ней заглядывал каждый день. По дороге мадам де Монтеспан вновь вернулась к утреннему происшествию.
— Вы были совершенно правы, поступив так, как поступили: в последнее время с герцогиней Орлеанской обращаются просто несносно. Но не слишком часто совершайте свои маленькие подвиги. И смотрите, чтобы Ментенон не было поблизости. Сегодня вам помогла неожиданность. Счастливая неожиданность, судя по лицу короля. Он откровенно засиял, как только увидел вас. И герцогине это пошло на пользу...
— Еще более ей пошла на пользу ваша поддержка, мадам. Говоря откровенно, эту партию мы выиграли с вами вдвоем.
— И я счастлива нашему выигрышу. Но не будем поддаваться иллюзиям и посмотрим правде в глаза: мое влияние на короля убывает с каждым днем.
— Говорят, однако, что король ежедневно вас навещает...
— Нет, он приходит поздороваться не со мной, а с матерью своих детей. До того, как эта женщина завладела его мыслями, он уделял мне не какие-то жалкие полчаса. Все время, остававшееся у него после государственных дел и супружеских обязанностей, принадлежало мне... Бедная наша королева, — с грустью добавила она. — У нее было, за что меня ненавидеть. А я, безумица, позволяла потоку страсти, которым жила, нести меня. Я знаю, что Ее величество считала меня распутной. Но я не заслужила подобного оскорбления. Если бы король не пожелал меня, я никогда бы не обманула господина де Монтеспана. У меня никогда не было и не будет других любовников. Зато у вдовы Скаррона их было предостаточно. И теперь она смеет выставлять себя образцом добродетели! Как меня это бесит! Если распутница и влезала под одеяло к королю, то это была Ментенонша...
88 
