117 
— Ну, если они его часто смотрят, они и впрямь идиоты.
Марк-Антонио обращает на меня насмешливый взгляд.
— Хм, я вижу, ты уже кое-чему научился. Неплохо. Садись-ка, я тебе объясню, что надо делать.
— Как это — что делать? А тебя что, не будет?
— Когда-нибудь так может случиться, что меня не будет, у меня случатся другие дела и тогда… Сейчас ты на самой нижней ступени, а завтра все будет в твоих руках, ты должен осваивать ремесло.
Осваивать ремесло. Не очень-то звучит. Как будто какой-то громадный пылесос засосал тебя и не отпускает. Я сажусь рядом с Марк-Антонио, и он начинает объяснять.
— Так… этой клавишей ты включаешь, этой — снова ставишь логотип в 3D…
Я стараюсь все запоминать, но на минуту отвлекаюсь. На мониторе появилась Джин, она принесла что-то ведущему, он, улыбаясь, благодарит ее. Я смотрю крупный план, который Романи нам любезно предоставляет. Джин уходит, а ведущий продолжает что-то объяснять. Марк-Антонио тоже что-то объясняет. Я думаю о Джин и о контракте, который я подписал на этой работе. Проклятый пылесос. В обоих случаях я чувствую себя проигравшим.
* * *
Чуть позже. Репетиция окончена. За занавесом девушки быстро переодеваются, вновь включают телефоны, которые сразу же звонят. Джин подходит к Эле, та низко склонилась в углу раздевалки.
— Эле, что с тобой?
— Ничего, я перевожу дыхание, меня тошнит. Трудно! Но интересно. И так всегда?
— Это еще цветочки. Ты бы видела, что делается на эфире. Это просто репетиция.
— Я вижу, и другие не лучше, чем я. И все же ведут такую жизнь. Еще пара таких репетиций и я буду в норме. Со здоровьем у меня порядок.
Джин улыбается и хлопает Эле по плечу. И даже подмигивает. Она на седьмом небе от счастья. Наконец-то ее взяли. По крайней мере, на этот раз. Никто не знает, может, это было немного по блату… Джин не хочется про это думать. Она смотрит, как подруга переодевается. «Она снимает платье, как… Эле, — думает Джин. — Меня всегда забавляла ее манера одеваться и раздеваться… Не то, что она надевает, а как она это делает. Это всегда напоминает борьбу между нею и тем, что она должна надеть. На ней все висит как на вешалке; она одергивает одежду, чуть касается волос, отбрасывает их назад и вот, она готова.»
53
Я нашел свою Золушку. Стэп, о чем это ты? Ты пропил себе мозги… нашел свою Золушку. Да ты с ума сошел. Ну, хорошо, скажем просто: она тебе нравится. Она умная, симпатичная, забавная. Красивая! Что-то она опаздывает… Я стою под ее домом, дал ей гудок по телефону, и она мне тоже ответила гудком. То есть поняла, что я внизу. Ну, хватит! Сейчас я ей позвоню в домофон, и мне плевать, что родители не должны ничего знать о ее личной жизни. Тем более что брат, Джан-Лука, видел, как мы целуемся. Два раза. А если ее родичи увидят, как мы идем куда-то вместе? Ну и что? Если бы они нас застукали, когда мы трахаемся, я бы еще понял! Вот тогда бы это была проблема. Ладно, позвоню в домофон.
Подхожу к дверям, ищу имя Биро.
— Стой, что ты делаешь?
— Как это что? Звоню кое-кому, кто опаздывает.
— Но я же вовремя пришла! Ты мне позвонил, и я сразу спустилась. Только я думала, что ты приедешь на «Ауди», не на мотоцикле… а то я в юбке.
— Зато как рады будут те, кто поедет рядом в машинах… у тебя там надеты трусики?
— Вот кретин! — она легко ударяет меня по плечу.
У меня там реально скоро синяк будет.
— Ну, извини… Я долго разговаривал с вором, потом обсуждал цену за возврат, а потом привез «Ауди» брату, который страшно этому обрадовался.
— Бедняжка.
— Ничего себе бедняжка. Он был готов отдать за машину четыре триста, а я помог ему сэкономить.
— То есть?
— Немного больше половины.
— По-твоему, ты его еще и облагодетельствовал?
— Конечно, давай, садись.
— Ну да, ему несказанно повезло с братом.
— Можешь сказать погромче?
Джин повышает голос:
— Ему чертовски повезло с братом!
— Да я просто так сказал, я тебя прекрасно слышал.
Она целует меня в губы и залезает на заднее сиденье, заткнув под зад платье.
— Ты что, шуток не понимаешь? — я передаю ей каску. — Слушай, мне в голову пришла одна идея… А твой брат, как у него с деньгами?
— Ну, это совсем не в тему. И вообще, тот, кто трогает мою семью, — сразу в пролете, понятно? Но уже то, что ты посмел об этом подумать, все меняет.
Джин слезает с мотоцикла и встает передо мной.
117 
