Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
44 
– Это же твоя собственная дочка, которая живет в Нью-Йорке и пишет мыльные оперы! Припоминаешь?
– Все правильно. Да-да. Эмили-младшая… Она уехала из города, потому что за подобную писанину платили совсем недурные деньги. Господи, как пить хочется! Ты не знаешь, осталось ли в леднике пиво?
– Мы выбросили этот самый ледник много лет назад. У нас теперь холодильник.
– Да-да. – Он бросил бумажки. – Как мне надоело с ними разбираться! Может быть, ты все-таки мне поможешь? Половину мне, половину тебе – идет?
– Ну уж нет.
– А мне казалось, что супруги должны все делить, как это там – и в радости, и в горе.
– Ха-ха! – Она вновь вернулась к книге. Где же я остановилась…
Ралф Фентрисс поворошил бумажки, потом жестом крупье сгреб их все вместе и, слегка пошатываясь, направился в дальний конец коридора, оставляя позади пустые спальни Эмили-младшей, Тайны и Уилмы. Оказавшись на кухне, он взял с полки маленькие магнитики с нарисованными на них Микки-Маусами и прикрепил записки к дверце холодильника, после чего открыл ее и с радостью воскликнул:
– Две банки пива! Нет, даже не две, а три!
Холодильник оставался открытым не меньше четверти часа, свет его лампочки играл на счастливом лице мужчины лет сорока с небольшим, державшего в каждой руке по банке пива.
Послышалось шарканье домашних туфель, и на пороге кухни появилась Эмили Фентрисс.
Она долго смотрела на своего мужа, который занимался весьма странным делом: доставал из холодильника банку за банкой, коробку за коробкой и после непродолжительного изучения бросал их в мешок для мусора.
Зеленый горошек в маленькой чашке. Полчашки кукурузы. Кусок ветчины и тарелка с мелко нарезанной солониной. Холодное картофельное пюре. Луковый соус.
Мусорный мешок быстро наполнялся.
– Позволь спросить, чем это ты здесь занимаешься? – не выдержала наконец Эмили Фентрисс.
– Сама видишь. Очищаю наш ледник… вернее, наш холодильник.
– Ты выбрасываешь совершенно нормальные продукты!
– Нет, – ответил он, обнюхивая пучок зеленого лука, и бросил его в мешок. – Я не назвал бы эти продукты нормальными.
– Ну а как бы, интересно, ты их назвал?
Он заглянул в мусорный мешок.
– Объедки, вот что это такое, – хмыкнул он и, захлопнув дверцу холодильника, повторил еще раз: – Самые настоящие объедки.
Пора в путь-дорогу
One More for the Road (2002)
Секретарша просунула голову в дверь и, обратившись к высившейся на столе баррикаде писем и книг, спросила:
– Вы у себя?
– Да, и по уши в работе. Что там?
– Какой-то маньяк хочет, чтобы мы издали его труды, и утверждает, что он написал или напишет самый длинный роман в истории!
– Мне казалось, что Томас Вулф[41] уже умер, заметил я.
– Этот тип принес с собой четыре хозяйственные сумки, набитые чем-то вроде дров, – сказала Эльза, – только на каждом полене что-то написано. «Ночь выдалась темная и ненастная» – на одном, «Повсюду, насколько хватало глаз, лежали трупы» – на другом.[42]
Это решило дело. Я покинул свою бумажную крепость и подошел к двери, чтобы взглянуть на столь редкостного маньяка. Тот сидел в приемной, не выпуская из рук набитых доверху огромных белых сумок. Надписи были видны.
– Пусть войдет, – услышал я собственный голос.
– Не собираетесь же вы…
– Собираюсь, – отрезал я. – Вы забыли о такой вещи, как нарративная затравка!
– Затравка?
– Роман нужно начинать так, чтобы читатель с первого же момента оказался у вас на крючке! Ну что же вы, Эльза!
Эльза завела в мой кабинет маленького человечка ростом не выше пяти футов, который в два приема затащил в мой кабинет свои огромные, наполненные словами сумки и спокойно уселся в ожидании, пока Эльза с чрезвычайно недовольным видом не закрыла за собой дверь.
– Итак, господин…
– Дж. Ф. Бредли, автор опуса, называемого иными людьми бредом Бредли. Этот потрясающий роман лежит здесь. – Он пнул сумку ногой.
– Считайте, что вы меня заинтриговали, господин Бред, – сказал я.
Он игнорировал мою оплошность, любовно разглядывая свое творение.
– Благодарю вас. Обычно редакторы либо отказываются меня принять, либо скрываются от меня бегством. Я пришел сюда не случайно… – Он смерил меня взглядом. – Мы примерно одного возраста, и вы, соответственно, должны помнить славные тридцатые, когда туристы колесили на автомобилях по всей Америке…
41
Томас Вулф (1900-1938) – американский писатель, автор лирико-эпических романов «Взгляни на дом свой, Ангел» (1929), «О времени и о реке» (1935), «Домой возврата нет» (1940).
42
Этот тип принес с собой четыре хозяйственные сумки, набитые чем-то вроде дров… только на каждом полене что-то написано. «Ночь выдалась темная и ненастная» – на одном, «Повсюду, насколько хватало глаз, лежали трупы» – на другом. – «Ночь выдалась темная и ненастная» – первая фраза романа Э. Д. Булвер-Литтона «Пол Клиффорд» (1830).
44 
