33 
Так оно и повелось. Я смущенно ворчала, Верес же только ухмылялся, ибо к его приездам добро бывало уже съедено или хотя бы надкусано и для демонстративного возвращения не годилось.
В общем, все было так прекрасно, что я начинала уже тревожиться: чем мне придется рассчитываться с судьбой за столь щедрый кредит?..
За раздумьями и воспоминаниями я как-то незаметно дошла до центра города, откуда уже видны были шпили Школы Чародеев. До рынка оставалось рукой подать, мимо безымянной корчмы и в горку. По утрам этой дорогой мало кто пользовался, уж больно крутой подъем, зато в обед тут было не протолкнуться от возвращающегося с торжища народа.
Корчма, отстроенная и открывшаяся всего месяц назад, еще не работала. На приставленной к стене лестнице опасно колыхался Безник - худой, лысоватый и добродушный дядька, - собственноручно подновляя вывеску над входом в свое заведеньице. Завсегдатаи, давясь от хохота, с удовольствием рассказывали эту печальную историю всем желающим.
У корчмаря, на его беду, имелся художественный вкус, и ни один из местных стеномазов ему не угодил. Тогда Безник решил намалевать «лицо корчмы» сам. Результат получился ошеломляющий: на нежно-коричневом пригорке сидели три мужика, страдающих хроническим косоглазием вкупе с жестоким похмельем, между которыми вырастал из земли не то зеленый змий, не то развесистая конопля. Пройти мимо корчмы, не осенив себя крестным знамением, удавалось разве что некромантам, видавшим и не такое (хоть и нечасто). Впрочем, злорадное хихиканье конкурентов быстро сменилось черной завистью - народ валом повалил в корчму, интересуясь, что же здесь подают, если даже вывеску так развезло.
Уже завязав с корчмарем приятельские отношения, я осторожно выяснила, что на рисунке изображены боги за сотворением хмеля. Оставалось надеяться, что «натурщики» никогда сюда не заглянут - пиво в корчме было вкусное, и лишаться ее по вине молнии или потопа не хотелось.
- Ах ты зара... о, спасибо! - Безник облегченно выдохнул и принял у меня из рук упавшее ведерко. Проходи мимо кто-нибудь менее проворный - и косоглазых типов стало бы на одного больше.
Я собиралась добродушно отмахнуться «не за что!», однако глотнула горячего летнего воздуха и передумала.
- А пена на этом «спасибе» будет?
- Непременно, - заверил корчмарь, возвращаясь к вдохновенной мазне. - Заходи на обратном пути, налью с верхом.
- Название еще не придумали? - сочувственно поинтересовалась я, глядя на оставленную для рун полосу.
Безник удрученно помотал головой и снова упустил ведерко.
- Может, что-нибудь возвышенное? Вроде «Хмельных кущ»? - предположил он, убедившись, что я и на этот раз не сплоховала. - Нет? Хм, мне тоже как-то не очень... А, ладно, само со временем придет!
Я тактично умолчала, что среди посетителей корчмы уже давным-давно ходят целых пять названий, но Безнику они вряд ли понравится. Самым благозвучным из них было «Три придурка».
Вернув ведро, я попрощалась и пошла дальше. Рыжая носилась вокруг, как арбалетная стрела с пружиной вместо древка, тычась носом во все углы и щели. Зато возле рыночных ворот она прижала уши и словно прилипла к моей ноге. У входа был привязан здоровенный племенной бык, провожающий всех тяжелым нехорошим взглядом. Хозяин животного, надвинув на нос плетеную шляпу, дремал в тени под стеной, предоставив скотокрадам, ежели таковые дураки найдутся, выпутываться самостоятельно.
Не удержавшись, я первым делом отправилась к ряду травников и около часа упоенно копалась в «волчьем сене», как шутил Верес. Сам колдун предпочитал покупать готовые снадобья, а если и варил что-нибудь редкое, то с книгой в руке, поминутно обжигаясь, что-нибудь просыпая и чередуя заклинания с тролльей руганью. Поскольку пользовался он смешанными, магически-травяными эликсирами, я мало чем могла ему помочь - только поехидничать. Но зубной лекарь, у которого я сейчас работала, наверняка обрадуется вот этому чудному корешку асперы лесной... и свеженькой мандрагоре, наша как раз кончилась... Платил лекарь хорошо, отношения у нас были дружеские, а лишний раз побродить по травяному развалу я никогда не отказывалась.
Наконец я спохватилась, что эдак на обед у нас будут одни зелья, и заставила себя перейти в овощной ряд. Рыжая оживилась: в валяющейся под прилавками гнили водилась уйма крыс. Охотиться на них, с лаем распахивая отбросы, злая хозяйка почему-то запрещала, но принюхиваться, как можно глубже засунув нос в щель, тоже было интересно!
33 
