Последние отзывы

  33  

Приняв наконец решение, генерал протянул гаванскую сигару другому господину, стоявшему ко мне спиной, и воскликнул:

— Черт подери! А вот эта весьма недурна!

— Недурна, будь я проклят! — отозвался его приятель после секундной паузы, затянувшись сладчайшим виргинским табаком. Наконец-то я его разглядел. Тауншенд, вы не поверите! За спиной генеральского кресла стоял, засунув руки в задние карманы, человек в потертом коричневом сюртуке; над жесткий воротничком красовались вытянутая багровая физиономия, усы с проседью и седая шевелюра! Отвращение мое было так велико, что я не признал его с первого взгляда. Однако, присмотревшись, я понял: передо мной генерал Хартфорд. Что было делать? Во мне вскипела благородная патрицианская гордость, но усилием воли я подавил ее и приблизился.

— Как поживаете, сэр Уильям? — спросил Энара. — Весьма сожалею, что вынужден был вас отозвать, и понимаю, что вы огорчены.

— С чего бы? — осмелился возразить я вслух.

Генерал посмотрел на меня, словно я задал вопрос по-гречески.

— Как человек чести, разумеется. Впрочем, утешьтесь, возвращение в строй не за горами. Я замолвлю за вас словечко перед герцогом. Благодарю за примерную службу.

Мне оставалось только поклониться и остаться на месте, ожидая продолжения, но генерал, кажется, сказал все, что намеревался. Лорд Хартфорд забормотал что-то неразборчивое, впрочем, с самым высокомерным видом — выпятив нижнюю губу, с которой свисала сигара, и хмуря фамильные брови над злобными красными глазками. Мне показалось, Хартфорд слегка задыхался — полагаю, следствие ранения, полученного прошлой зимой. Поняв, что ни любви, ни денег мне от них не дождаться, я простерся ниц. В ответ Энара сухо кивнул и буркнул, что надеется вскоре меня увидеть, ибо припас для меня работенку. Хартфорд слегка прогнул прямую спину в надменном поклоне, заставив меня испытать сильнейшее желание обойти его сзади и свалить подножкой.

Когда сэр Уильям закончил рассказ, я расхохотался.

— Вы задали им жару, полковник! Надутые педанты! Желаю им и дальше оставаться в дураках! А как прошло в Адрианополе? Повидались с премьером?

— Да, по приезде я сразу направился в казначейство, и не успел зайти в кабинет, как премьер заныл своим бабьим голоском: «Ах, сэр Уильям, сэр Уильям, расскажите мне все без утайки! Мне нужен полный отчет о ваших деяниях, сэр. Депеши генерала Энары недостаточно подробны, слишком кратки, слишком скупы. Правительство блуждает в потемках — впрочем, я несколько утрирую, — поэтому нам нужны надежные источники. Я желаю знать все о последней кампании в Каттал-Кьюрафи».

Премьер замолчал и посмотрел на меня. Я поглядел на него и с удобством устроился в кресле, предварительно взбив подушку.

После весьма продолжительного молчания я заметил, что утро сегодня выдалось превосходное.

— Что? — спросил премьер, навострив уши.

— Прохладное и ясное, — добавил я.

— Невозможно! — возопил премьер. — Сэр, не могу поверить, что эта пустая реплика, достойная праздного бездельника, — первые и единственные слова, сорвавшиеся с губ человека, только что вернувшегося с поля боя, из диких мест, где правят насилие и беззаконие, мест, кишащих дикарями и язычниками!

— А что вы хотите услышать? — спросил я, подцепив со стола памфлет и пробежав глазами титульный лист.

— Сэр, — с досадой и изрядной долей высокомерия отвечал премьер, — я ценю свое время. Если наш разговор вас не занимает, отложим его.

Подавив зевок и вытянув ноги — весьма стройные, согласитесь, Тауншенд? — я промолвил:

— Разговор? Ваша честь, понятия не имею, что вам рассказать. Пустая трата времени. Лучше поведайте мне, что нынче носят? Должен признаться, Каттал-Кьюрафи — дыра по части модных новинок.

— Сэр, — отвечал Уорнер, — желаю вам всего хорошего. Мистер Джонс вас проводит.

— Не поминайте лихом, — сказал я и вылетел из казначейства, словно получил пинок.

— И куда вы оправились после?

— К парфюмеру, где накупил всякой всячины: перчаток, гребней. Угадайте, кого я встретил на обратном пути?

— Понятия не имею!

— Самого президента торговой палаты!

— Неужто Эдварда Перси?

— Его самого. Он встал как вкопанный и завопил: «Эй, Уильям, я слыхал, тебя отозвали? Мне доподлинно известно, сэр, что ты слезно умолял об этом начальство. И не отпирайся!»

  33