168 
Время умереть, очевидно, пришло, и их вели на какую-нибудь городскую площадь, где их смерть послужит примером…
Когда пленники и стража добрались до старой рыночной площади, Катрин, несмотря на счастье, которое все еще поддерживало ее, начала ощущать приступы страха. Некоторые виды смерти особенно ужасны, а взгляд Катрин упал на огромную гору хвороста и поленьев, которая увенчивалась внушающим ужас столбом со свисающими цепями. Обезумевшими глазами она искала взгляд Арно. Он стоял нахмурившись, глядя на столб, как будто тоже боролся со страхом. Катрин пришло в голову, что, должно быть, с похожим выражением глаз он предстает перед врагом во время битвы. Но затем мысли Арно устремились к ней, глаза его взглянули на Катрин с такой любовью и жалостью, что она сразу почувствовала, как страх уходит.
Толпа оборванцев носилась туда-сюда вокруг горы поленьев, укладывая их все выше и выше по указаниям палача.
Площадь была полна людей, в основном английских солдат. Горожане вынуждены были удовлетвориться тем, что смотрели на происходящее из окон, с крыш и колонн старой рыночной площади, потому что по меньшей мере шесть или семь сотен солдат заполонили эту треугольную площадь, вершина которой была отмечена колокольней Святого Спасителя. Рядом с горой поленьев стояла маленькая виселица, но Катрин знала, что она всегда там была, и никто не обращал на виселицу внимания.
Солдаты толкали своих пленников вперед, но вместо того чтобы направлять их к столбу, их подвели к двум большим, покрытым пурпуром помостам, которые были установлены перед старым трактиром «Корона»и уже начали заполняться священниками и английскими сановниками. Лучники так плотно окружили Арно и Катрин, что скрывали их от толпы, но они стояли достаточно близко, чтобы мимолетно прикоснуться друг к другу, и Катрин сразу почувствовала, что ее мужество возвращается к ней. Арно быстро прошептал:
— Это не мы там умрем, Катрин. Этот столб ждет кого-то другого, и я боюсь угадать, кто это может быть.
Взгляни на помосты…
— Молчать! — приказал сержант стражников.
Как раз в этот момент на помостах появились епископы, среди которых Катрин сразу узнала Кошона. Они окружали крупную фигуру одетого в пурпурную сутану и горностаевый плащ кардинала Винчестерского; рядом с ним находился горделивый лорд Варвик, закованный в доспехи. Важные персоны уселись в троноподобные кресла, и толстый кардинал подал знак. Как будто ожидая этого сигнала, все колокола города разразились похоронным набатом: сначала Святой Спаситель, затем Собор, Сен-Маклу, Сен-Уан и все остальные. Траурные звуки; потрясли Катрин до глубины души. Она начала дрожать, несмотря на жаркое солнце, которое уже высушило ее одежду и волосы. Из близлежащей улицы выкатилась телега, окруженная сотней английских копейщиков. Прикованная к бортам телеги, там стояла тоненькая белая фигурка с чем-то вроде митры на голове.
— Жанна, — простонала Катрин, задыхаясь от горя. — Бог мой, это Жанна.
Заупокойная молитва, распеваемая полусотней монахов, заглушила ее слова. Она с ужасом взглянула на Арно.
— Нам придется, придется наблюдать этот кошмар?
Он только кивнул в ответ, но Катрин увидела, как две крупные слезы скатились по его щекам. Она склонила голову и заплакала. Связанные руки причиняли ей боль, и она страшно жалела, что не может закрыть глаза и уши, чтобы отрешиться от этого колокольного звона, зловещего пения и грубого смеха солдатни. Великая трагедия, которая за этим последовала, была воспринята Катрин как ужасный кошмар, кульминацией которого стал момент, когда она увидела, как стройную белую фигуру привязали на вершине огромной пирамиды из поленьев. Ее полные слез глаза плохо видели, но она узнала брата Исамбара. Он вскарабкался на поленья рядом с Жанной, продолжая утешать ее. Катрин расслышала, что она попросила распятие, и увидела, как сержант, стоявший перед ней, нагнулся, подобрал две палочки и, скрепив их в виде креста, протянул его мученице. Теперь палач бегал вокруг костра, поджигая его пылающим факелом. Поднялись клубы черного дыма, пламя затрещало и рванулось к небесам. Ужасный запах серы и смолы заполнил воздух. Катрин больше не могла этого вынести. Ее согнуло пополам и вырвало.
— Боже! — воскликнул Арно, пытаясь справиться со своими путами. — Катрин! Не умирай! Ты не должна умирать!
Не говоря ни слова, английский сержант сбегал в трактир, принес чашу вина и заставил Катрин выпить несколько глотков. Она почувствовала себя немного лучше. Вино побежало по жилам, как огонь, возвращая ее к жизни. Катрин улыбнулась жалкой улыбкой сержанту, пришедшему ей на помощь, и увидела, что это пожилой человек с седеющими волосами и усами. Она заметила также, что его глаза под шлемом полны слез.
168 
