25 
Когда Кайлер вошел в нее, блаженство было похоже на разряд молнии, ослепительный и сверкающий. Каждое его движение рождало внутри нее яростную бурю ощущений. Дейрдре обняла принца, прижимаясь щекой к его шее и повторяя его имя, и удивительный огонь поглотил ее всю, без остатка.
— Милая, — когда к нему вернулся голос, лениво сказал он, положив голову ей на грудь. — Ты самая талантливая из моих учениц.
Впервые в жизни Дейрдре ощущала себя красивой, драгоценной и… больше женщиной, чем королевой. «На одну ночь, — сказала она себе, — на одну чудесную ночь я позволю себе быть женщиной».
— Я уверена, еще пара уроков — и я стану еще искуснее. Девушка сияла — ее щеки разрумянились, спутанные волосы медовой волной раскинулись по постели.
— Думаю, ты права, — он улыбнулся, целуя ее в шейку и поднимаясь губами к ее припухшим губам. Потом лег так, чтобы девушка могла устроиться рядом.
— Мне так тепло, — задумчиво сказала она. — Я никогда не знала, что рядом с кем-то может быть так тепло. Расскажи мне, Кайлер, каково это — ощущать на лице лучи солнца, яркие и сильные? — Они могут обжечь.
— Правда?
— Правда, — он задумчиво играл с прядью ее волос. — Иногда кожа краснеет или темнеет. — Принц скользнул пальцем по ее руке. Кожа девушки была белой, как молоко, и мягкой, как атлас. — Яркие лучи солнца могут ослепить человека, — он повернулся, чтобы удобней было смотреть на нее, — как ты ослепляешь меня.
— Когда я была ребенком, в замке жил один старик. Он был моим учителем. Так вот, он объездил весь мир. Он рассказывал мне об огромных гробницах в пустыне, где солнце с яростью обрушивается на человека, о зеленых холмах, где распускаются дикие цветы и идут теплые дожди. О бескрайних океанах, где водятся огромные рыбы, которые могут проглотить корабль целиком, и летают драконы с серебряными крыльями. Он рассказал мне о стольких чудесах, но никогда не говорил о том, чему ты научил меня сегодня.
— Второй такой никогда не было. Такой, как ты.
Она видела по глазам, что он говорит правду, поэтому прижалась к нему.
— Кайлер, расскажи мне…
И пока они любили друг друга, в ледяной клетке на почерневшем побеге из первой зеленой почки появился нежный листок. И начал зарождаться второй.
Когда он проснулся, Дейрдре уже ушла. Принц удивился: бывалый воин, он спал по-кошачьи, вполглаза. Но перед уходом девушка успела подбросить дров в очаг и аккуратно сложить его одежду на сундуке, стоящем в ногах кровати.
Он понял, что спал всего час или два, но мертвым сном. Дейрдре, да будут добры к ней небеса, была неутомима, и в течение ночи ему много раз пришлось повторять свой урок. «Жаль, — думал принц, — что она ушла так рано. Думаю, меня вполне хватило бы еще на один».
Он встал, чтобы открыть шторы. Судя по тому, что все люди уже занимались своими обычными делами, дело шло к полудню. Здесь невозможно было определить время по солнцу, поскольку интенсивность света оставалась практически одинаковой с рассвета до заката. Он всегда был рассеянным и неярким из-за белесой пелены, закрывающей небо и солнце. С неба бесконечно падали редкие снежинки…
Как сумела она к этому привыкнуть? День за днем, в холоде и сумерках… Как ей удается сохранять рассудок и, даже более того, быть довольной такой жизнью? Почему такая хорошая королева и любящая женщина обречена жить без тепла?
Принц обернулся, рассматривая комнату. Ночью он не обратил внимания на то, что его окружало. Для него существовала только она… Девушка жила очень просто. Некогда дорогие ткани обветшали и кое-где протерлись. Вчера вечером обеденная зала сияла золотом и серебром, но в комнате Дейрдре подсвечники были сделаны из простого металла, а таз для умывания был глиняный. В комнате были один стол и один стул. Гардероб, сундук, стоящий в изножье кровати, и саму кровать украшала искусная резьба — прекрасная вязь из роз.
Принц не увидел ни красивых бутылочек, ни шелков, ни шкатулок с безделушками. Дейрдре позаботилась о том, чтобы комната, отведенная гостю, соответствовала его происхождению, но сама она жила так же скромно, как и ее люди. У придворных дам его матери покои были богаче и роскошнее, чем у этой королевы.
Когда они обедали, на девушке были ювелирные украшения. Даже сейчас он отчетливо помнил, как сияли и переливались драгоценные камни. Но какую ценность имели для нее бриллианты и жемчуг? Здесь их нельзя продать или обменять. Они не прибавят еды на стол, их сияние не согреет озябших рук…
25 
