31 
А они остались — прекрасные дини-ши, благородные тилвит тег, страшные слуа… Они сами избрали свою участь и обрели вечный приют в могильно-ледяных чертогах… Неужели целые народы согласны и жизнью, и сущностью своею заплатить за право оставаться избранными?..
Но излагать эти свои размышления на бумаге Хельги не стал, посчитав их недостаточно оформленными. Да и последнее событие было описано им очень скупо: пришли, нашли, заночевали, убежали. И заканчивалось это лаконичное повествование народной мудростью «не все то золото, что блестит», непонятно к чему в данном контексте относящейся. А потом, еще через полчаса, он сделал приписку на красивом мертвом языке латен, и вовсе ни с чем не связанную, она переводилась: «трудно поверить».
Июль. Десятый день после бури,
второй после посещения острова.
Сегодня нам уже намного лучше. Всем, кроме Аолена, он впал в депрессию. Эльфы слишком чувствительный народ, склонный к излишне бурным реакциям. И остров тому пример.
К середине дня мне стало его (Аолена, а не остров) совсем жалко, и я спросил, какого демона он так себя изводит, будто лично запихивал соплеменников в дупла. Оказалось, он страдает потому, что не знает, как станет рассказывать другим эльфам о случившемся. Ведь все оставшиеся верят, что ушедшие нашли путь к лучшей жизни, их почитают как самых достойных из эльфийского рода, а главное — еще живы многие из их родных и близких. Как открыть страшную правду, что их братья и сестры превратились в жестоких чудовищ?
Мне бы его проблемы! Насколько я знаю, иметь в роду оннолэннонов необыкновенно почетно. Значит, родные и близкие будут только счастливы, узнав, что с ними случилось. А вдаваться в детали совершенно не обязательно. Это будет даже не ложь, а невинное умолчание.
Но Аолен придерживается иного мнения. Он считает, что лучше горькая правда, нежели красивый вымысел. Ну я не эльф, спорить, что для них лучше, что хуже, не буду. Хочет — пусть страдает, возможно, эльфам это на пользу.
Мы идем прежним курсом — строго на запад. Но теперь опять южнее, примерно на широте Конвелла. Меня удивляет, почему у людей так плохо развита способность ориентироваться в пространстве. Они совершенно не чувствуют направления, им нужны различные приметы и знаки. У фьордингов, например, выработана целая система — днем они идут по солнцу, ночью — по звездам, используют разные приспособления, чтобы точнее выверять курс. Слава богам, что нам, нелюдям, все эти сложности ни к чему.
Последние несколько часов за бортом встречается много водорослей, преимущественно ламинарий. Я ловлю их багром, изучаю мелкую беспозвоночную фауну и очень доволен жизнью такой. Боюсь, не скоро мне вновь захочется на сушу.
И даже Энка перестала выказывать признаки нетерпения, сидит за чертежом и время от времени сообщает, как нравятся ей морские путешествия. Но думаю, такая идиллия ненадолго, и судьбу островных оннолэннонов нам еще не раз припомнят. Кстати, я так и не понял, склоняется это слово или нет? Спрошу у Аолена, когда повеселеет…
Последующие двенадцать дней плавания вышли ничем не примечательными. Все было спокойно и однообразно. Ну разве что в один момент драккар попал в струю сильного меридионального течения. Пришлось потрудиться, чтобы вырваться из его объятий.
Особенно нелегко было Хельги. Именно ему пришлось убеждать фаталиста Рагнара, что в этом происшествии нет перста Судьбы, и если не принять экстренных мер, течение увлечет их в северные воды, загонит за Границу Жизни, туда, где вечные льды и морозы, где без специального снаряжения и подготовки добропорядочным существам делать абсолютно нечего.
— А вдруг там лежит древняя земля Гиперборея?! — упрямился рыцарь, демонстрируя неизвестно откуда и совершено некстати прорезавшуюся образованность. — Есть же такая легенда?
Легенда такая и в самом деле была — многотысячелетней давности. Якобы лежит на самом северном краю Мира земля непаханая. И живут на ней великаны исключительно дарами милостивой природы. И такое их, даров, изобилие, что и великанам хватает с лихвой, и еще остается — для тех смельчаков, что рискнут в эту землю прийти, не убоявшись плавучих льдин Океана.
Но за последние столетия так похолодало, что, даже если та земля и существовала в действительности, теперь ее покрывает многометровый слой льда, и рассчитывать на какие-либо «дары» было бессмысленно. Но Рагнар заартачился: идемте в Гиперборею, и все тут!
31 
