Последние отзывы

  37  

Ее звали Элла, и большую часть времени она проводила в одиночестве. И всегда свысока смотрела на других слуг, как будто была выше их по рождению. Она никогда не поднималась в покои господ, да и не должна была этого делать, но задавала много вопросов об обитателях дома. И если бы кто-то пригляделся к ней повнимательней, то заметил бы, что она всегда старалась избежать встречи или отвернуться, когда на кухню изредка заходила одна персона.

Никто особенно не любил Эллу. Она была окружена ореолом недоброжелательства и злобы. Но она всегда исправно выполняла свои обязанности и никогда не жаловалась, хотя было ясно, что работа ей не нравится.

Малышке Элеоноре Софии каждый день давали на ночь укрепляющий напиток, и вместе с ним на поднос ставили чашку молока для ее гувернантки. Элла вызвалась готовить этот напиток каждый вечер и никогда не забывала о своих обязанностях, но отправляла с подносом в комнату девочки других служанок.

Джессика по ночам лежала без сна и никак не могла понять, что с ней происходит. Живот болел. Глаза резало. Голова раскалывалась на кусочки. Она стала чувствовать ужасную слабость и часто была вынуждена убегать в туалет. Она была одинока и несчастна, и ей было совершенно не с кем поговорить. Джессика поняла, что совсем одна в целом мире.

В доме Ульфельдтов в Копенгагене царило раздражение. Плохое настроение хозяина действовало всем на нервы. В том числе и Джессике.

Но внезапно все мелкие грубости и колкости были забыты. Красавец и баловень судьбы попал в крайне неприятное положение.

Однажды, сразу после новогоднего вечера 1651 года в буфетную, где как раз сидела вместе с другими девушками за вышиванием Джессика, прибежала горничная и шепотом провозгласила:

— Скандал!

— Что? Какой скандал?

— Тссс! Никому ничего не говорите! Господа ничего не знают! — Она хихикнула и продолжила: — Они единственные, кто ничего об этом не знает.

— Да расскажи же все по порядку!

Горничная уселась поудобнее и сказала:

— Это совершенно неожиданно! Но очень-очень интересно! Вы ведь все знаете Дину Винсхофверс?

Все кивнули. Джессика тоже о ней слышала. Это была легкомысленная придворная дама, о которой ходило много всяких сплетен. Как раз сейчас у нее был роман с офицером из Гольштинии по имени Йорген Вальтер, и поговаривали, что она ждет от него ребенка.

— Так вот. Вы мне не поверите! Как раз после Рождества Йорген Вальтер явился к королю Фредерику и заявил, что Ульфельдт собирается убить Его Величество!

— Что?

— Никогда в это не поверю, — сказала Джессика.

— Нет, но так сказал Йорген Вальтер. И как вы думаете, откуда он это узнал? Дина провела ночь здесь, в постели Ульфельдта!

— Нет!

— Да! Утром в спальню мужа пришла Леонора Кристина, и Ульфельдт был вынужден спрятать Дину под одеяла, где она чуть не задохнулась, зато она слышала, как супруги обсуждали план отравления короля. А потом Леонора Кристина дала мужу пузырек с ядом. Так поняла Дина.

— Ерунда, — решительно заявила Джессика. От головной боли у нее было темно в глазах.

— Вовсе нет. Потому что король послала за Диной, и она под присягой подтвердила, что это правда.

Джессика все равно не поверила бы ни единому ее слову. Но через два дня ее саму вызвали во дворец.

Она спросила, зачем. Ей ответили, что она была той же ночью в доме Ульфельдтов, поскольку маленькая Элеонора София капризничала, плохо себя чувствовала и не хотела оставаться одна.

Джессика никогда не бывала в королевском дворце в Копенгагене. Она надела самое лучшее свое платье, которое болталось на ней как на вешалке, и замучила всех до смерти вопросами о том, когда ей нужно будет выходить. Поскольку являться слишком рано во дворец тоже не было смысла.

Наконец она вышла на заснеженную улицу и отправилась во дворец. Ее сердце колотилось, когда она сказала стражнику свое имя и объяснила, по какому делу пришла. Вышел лакей и приказал ей следовать за собой — вернее, просто кивнул. Они прошли по двору в сам дворец. Колени у Джессики подгибались.

Она как раз пришла во время смены караула. Солдат меняли одного за другим. В большом зале, куда как раз вошла Джессика, на карауле стояли два солдаты, которым офицер привел замену.

Он повернулся, чтобы что-то сказать одному из стражей. И у нее сердце ушло в пятки. Это был Танкред!

  37