62 
— Нет! Только не ребенка! Это дитя Танкреда!
— Вот именно — этого героя-идиота! Я думала убить и его, но это будет лучшим наказанием для глупца! Только не думай, что он любит тебя, но эти дураки-мужчины так сентиментальны! Давай, Джессика, беги, а я подстрелю тебя на бегу как куропатку! Я всегда была отличным стрелком, это ты знаешь! Я хочу поохотиться на тебя… — Она подняла пистолет и направила его на Джессику.
— Ты сошла с ума, Стелла! Ты не можешь… Я хотела отдать тебе Аскинге, но сейчас…
— Мне не нужны подачки! Аскинге все равно станет моим. Давай! Беги. Мне хочется поохотиться!
Джессика ничего не понимала, в голосе совершенно не было никаких мыслей. Она вспомнила о ребенке, Танкреде и их общем счастье… Стелла нетерпеливо воскликнула:
— Мне совсем не нравиться стрелять в сидящего зайца, но…
Раздался выстрел, и Джессика решила, что наступает ее конец. Но она ничего не почувствовала, зато увидела, как медленно оседает на землю Стелла с выражением крайнего удивления в глазах. Джессика стояла согнувшись, в слабой попытке защитить ребенка. Неожиданно она увидела Вильгельмсена.
— Я попал. Я все слышал, Ваша милость. Эта бедняжка сошла с ума.
— О, Вильгельмсен, — зарыдала Джессика.
— Я должен был убить ее.
Джессика кивнула:
— Спасибо! Я всю объясню на суде…
— Не думайте обо мне. Я уже стар.
Она взглянула ему в глаза:
— Но Габриэлсхус без тебя — это не Габриэлсхус. И тебя никто не сможет осудить!
Вильгельмсена оправдали, поскольку расследование подтвердило, что Стелла была Эллой, регулярно подмешивавшей яд в молоко Джессики. Вильгельмсен пытался защитить свою хозяйку.
Когда все немного пришли в себя после шока, Александр помог Джессике продать поместье за хорошую цену, поскольку она никогда в жизни не захотела бы вернуться в дом своего детства.
Джессика почувствовала облегчение, что тайна ее болезни разгадана. В связи с рождением ребенка они часто об этом вспоминали.
На этот раз Тристан не получился, зато на свет появилась маленькая прелестная Лене Стефания, и прабабушка малышки, Лив, была очень рада и горда, что внучку назвали в честь нее. Она пригласила всех приехать в Гростенсхольм, как только мать и малышка смогут перенести долгое путешествие.
Именно ребенок заставил Танкреда окончательно повзрослеть. Он научился мириться с поражениями в жизни. А это самое главное.
Счастливый отец мог часами любоваться на свою девочку.
— Она похожа на меня? — без конца спрашивал он.
14
Корфитц Ульфельдт и его жена Леонора Кристина не долго оставались в Нидерландах. Они переехали жить в Швецию, к королеве Кристине, и прекрасно чувствовали себя при дворе образованной и воспитанной дочери короля Густава Адольфа. Вскоре к ним приехали Эббе Ульфельдт, родственник Корфитца, граф Вальдемар Кристиан и старая мать Леоноры Кристины Кирстен Мунк.
Все вместе они одолжили шведскому государству 370 000 риксдалеров, с условием, что деньги пойдут на оружие.
Отношения между Швецией и Данией были напряженными уже многие годы, и Корфитц Ульфельдт делал все, чтобы их ухудшить. Однако из его планов мало что получалось, пока кузен Кристиана Карл Густав не стал королем Карлом X.
Но ему сначала надо было разобраться в Восточной Европе. И тем не менее он начал планировать войну с Данией. И тут Корфитц Ульфельдт оказался как нельзя более кстати.
Наконец Карл решился напасть у реки Эльбы.
Датчане вовремя заметили опасность и направили туда войска. Среди офицеров был и капитан Танкред Паладин. Он очень скучал по Джессике и двухлетней Лене. Что, интересно, они делают сегодня вечером?
Его мысли были прерваны лодкой, под покровом тумана пробирающейся на другой берег реки. Танкред знал, кому она принадлежит. Его друг, Педер, плыл на ней к своей девушке. Танкред направился дальше вдоль берега, но сзади раздался голос Педер а:
— Танкред!
Паладин остановился:
— Да?
— Ты знаешь, что я пережил?
— Нет, — улыбнулся Танкред.
— Давай присядем, и я все тебе расскажу! Это не имеет никакого отношения к девушке!
— Спасибо, я лучше постою, — вежливо отказался Танкред, поглядывая на мокрую от росы землю.
— Так вот, я заблудился в тумане и не знал, куда плыть, и вдруг туман раздвинулся, и я увидел тебя на вражеском берегу.
62 
