Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
153 
Кто из обитателей Староземья и окрестностей не слышал трогательную историю о сиротке, прыгнувшей в колодец за ведром и вернувшейся на землю писаной красавицей с богатым приданым? Всякий, будь то человек, гном, эльф или даже орк, знает ее с детства. Но вряд ли кому приходило в голову, что происшедшее, если не подлинно, то по крайней мере приближено к реальности.
Труднее всего было, преодолев собственные инстинкты, сделать первый вдох. Слишком силен оказался психологический барьер. Как ни уговаривал Лавренсий Снурр, они терпели до последнего, до посинения и обморока. А потом уж дело наладилось само собой. «Знал бы – стукнул вас всех по башке заранее, чтоб не мучились!» – хихикал провожатый.
Они стояли в мутной, бурой, остро пахнущей болотом толще воды – но дышали, будто на суше. Только вместо воздуха была жидкость, она заполняла нос, рот, проникала в легкие – странное, но вполне терпимое ощущение, и к нему скоро привыкли.
Строго говоря, это была и не вода вовсе, а иная, только внешне похожая на нее магическая субстанция со своими весьма отличными свойствами. Пить ее, к примеру, было нельзя, как невозможно утолить жажду воздухом. Она не давала ощущения сырости и влаги – одежда на ощупь казалась сухой. Она плохо держала на плаву – легче было просто шагать по дну. Но визуально все выглядело очень убедительно, создавалось полное впечатление, что идешь руслом настоящей подземной реки или затопленным тоннелем.
Кругом было жутко, сумрачно и мутно: на расстоянии вытянутой руки не различишь собственных пальцев. У ног клубилась взбаламученная шагами илистая взвесь. Все звуки гасли на расстоянии нескольких шагов (хотя позже Лавренсий Снурр объяснил, что слышно тут далеко, просто они, «верхние», слушать не умеют). Друзья шли, судорожно цепляясь друг за друга, боясь поскользнуться на илистом дне и упасть. Казалось, стоит отстать лишь на миг – и пропадешь, сгинешь навеки в этой буро-зеленой мгле. Не дозовешься, не докричишься…
– Ничего, чай, лучше, чем на плахе-то! – утешал Лавренсий Снурр, со снисходительной усмешкой поглядывая на их перепуганные лица. – А там ужо из переходов выберемся на чистую воду, и посветлее, пояснее станет. Вот как до жилья моего добредем – опять стемнеет, не обессудьте. Я, вишь, тварь болотная, покой, сумрак люблю.
– Мы к тебе в гости идем, да?! – оживился Эдуард. Ему было безумно интересно посмотреть, где такие монстры обитают.
– Куда ж еще? Ясно, ко мне! Отдохнете малость, закусите, поболтаем о том о сем. Пересидите сколько-то, а там и на землю выведу.
– Здорово, да?! – шепнула на ухо принцу Ильза.
«На чистую воду» они выбрались к рассвету. Сперва толща над головой стала бутылочно-зеленой, красиво мерцающей, потом совсем прояснилось. Осела, пропала муть. Жидкость вокруг стала кристально-прозрачной, будто вода в горном ручье или роднике.
Путники заметно повеселели, страх пропал. Стали таращиться по сторонам, разглядывая «подводные» диковины: мерно колышущиеся, похожие на дремучие лесные чащи заросли водорослей, темные скалы, песчаные равнины и холмы, какие-то причудливые сооружения, явно рукотворные.
«Эх, бумаги нет! Такой материал пропадает!» – причитала сильфида.
Скоро стали встречаться первые здешние обитатели. Одни из них ходили на двух ногах и изрядно смахивали на эльфов. Завидев Лавренсия Снурра, они шарахались и хватались за оружие. «Моргены, – объяснило чудовище. – С виду ничего, а на вкус так себе. Тощие, и поймать их непросто. Прыткие больно!» Другие плавали в толще воды, имели сходство с рыбами и были, по словам Лавренсия, «тварями безмозглыми и несъедобными»: «Пасть от них, проклятущих, огнем горит!»
Потом мимо пробежала гнедая лошадь.
– Не то келпи, не то ноггл, – прокомментировал Лавренсий Снурр. – Я их различать не умею, даже на вкус. Конина есть конина, как ни обзови.
Эдуард невольно вздрогнул, припомнив давнюю историю.
Потом сверху, над головами, прошлепали чьи-то босые ноги с перепонками, натянутыми между неестественно удлиненными пальцами.
– О! Гляньте-ка! Водяница заплыла!
И снова принцу было что вспомнить. А провожатый продолжал:
– Воды перепутала, дура баба! Сожрать, что ли?
– Если не затруднит, давай лучше в другой раз, а, – попросил Рагнар вежливо. – Не при дамах.
– И то верно! – энергично закивал Лавренсий Снурр. И попросил: – Ты, парень, меня учи, если что! Ты как-никак рыцарь, благородное обхождение знаешь. А Лавренсий Снурр – тварь темная, болотная, неотесанная. Ему воспитание не помешает.
153 
