ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  72  

— Караул у входа снимать пока не станем, так вам будет спокойнее, — невозмутимо продолжал Роман Григорьевич, — а для помощи по хозяйству к вечеру пришлю бабу. Так что располагайтесь, обживайтесь, но имейте в виду: возможно, нам ещё придётся наведаться сюда по делам следствия — уж не обессудьте, если побеспокоим.

— Как вам будет угодно, — покорно кивнула Екатерина Рюриковна, а про себя подумала: «Неплохо, если бы поскорее…». Не смотря на свой болезненно-зелёный вид, вызванный, не иначе, тяготами службы, оба агента показались ей чрезвычайно приятными и привлекательными молодыми людьми, и она не имела ничего против их общества. Кроме того, хоть и храбрилась Катенька, а от мысли, что в доме, где ей предстояло поселиться на неопределённый срок, пока не будут оформлены все нужные бумаги, случилось зверское убийство, становилось не по себе. Особенно беспокоила та комната, что с окровавленным ковром.

— Скажите, господин агент…

— Ивенский Роман Григорьевич.

«Ну, наконец-то догадался представиться по-человечески», — отметил про себя помощник и пискнул из-за плеча начальника. — Удальцев! Тит Ардалионович! К вашим услугам! — голос некстати дал петуха.

Она взглянула удивлённо и решила что бедный юноша ещё немного не в себе.

— Роман Григорьевич, Тит Ардалионович, нельзя ли мне ковёр… тот что в соседней комнате… ну, где убийство было… — она сделала паузу, набираясь смелости, ведь даже самому далекому от сыска обывателю известно, что на месте преступления строжайше запрещено прикасаться к любым вещам. — Нельзя ли его убрать? Совсем выкинуть вон из дома? И мел с пола стереть… — она взглянула умоляюще, и глаза у неё оказались синие, как васильки. У Тита Ардалионовича захватило дух.

— Я велю дворнику, чтобы вынес и сжёг на заднем дворе, — согласился Ивенский. — Заодно, глядишь, и от призрака избавитесь. Мел тоже можно стереть, всё уже запротоколировано… Ну, Екатерина Рюриковна, до свидания. Приятно было познакомиться… Удальцев! Ау-у! Мы уходим!

— До свидания, милейшая Екатерина Рюриковна! — выпалил Тит Ардалионович с чувством, и порывисто поцеловал барышне руку. И они расстались.

— Удальцев, сдаётся мне, у вас приключилась любовь с первого взгляда! — заявил агент Ивенский, клинически точно определив душевное состояние своего подчинённого. — Не обижайтесь, но вы вели себя как болван! — тут он покаянно вздохнул. — Хотя, и сам я, признаться, был ничуть не лучше. Подозреваю, что девица Понурова сочла меня неотесанным солдафоном и невежей, а вас — блаженным идиотиком. Учтите на будущее, Удальцев, воспитанные люди с дамами так себя не ведут! Особенно если имеют на них виды.

Он говорил истинную правду, поэтому Тит Ардалионович не стал обижаться ни на «идиотика», ни на «болвана», лишь скорбно кивнул в ответ. И только через три квартала, собрался с духом и осмелился спросить, стараясь, чтобы голос звучал как можно более равнодушно и небрежно:

— Ваше высокоблагородие, а вы имеете виды на девицу Понурову?

— Кто?! Я?! — удивлённо воскликнул Роман Григорьевич. Он давно уже размышлял о своём (конкретно, о белоглазом убийце), а о девице и думать забыл, поэтому вопрос застиг его врасплох. — Да ни в малейшей степени! Ах, Удальцев, вам же известно, что сердце моё разбито вдребезги, и отныне я не желаю иметь с женщинами никаких отношений… ну, может, не совсем «никаких», но о любви и браке, по крайней мере, и речи быть не может!.. — начал он за здравие, а окончил за упокой. — Хотя признаться, Екатерина Рюриковна в самом деле очень даже мила. Не знаю, может, провинциальные женщины не столь порочны и непостоянны, как столичные?

Вот и разбери, что у начальства на уме!

…Вернувшись на Лубянскую, сели составлять отчёт. К некоторому удивлению Удальцева, Роман Григорьевич о необычайных событиях в доме покойного докладывать не стал, ограничился отпиской:

«Из источника, пожелавшего остаться неназванным, стали известны точные приметы злоумышленника: на вид 35–40 лет, росту выше среднего, худощавого сложения. Волосы седые или белые, лицо узкое, длинное, с выпирающими скулами, щёки запавшие. Нос приплюснутый в переносице, крючковатый. Губы тонкие, рот широкий. Глаза белые с чёрным зрачком (нелюдь либо урод). Голос хриплый. В совершенстве владеет холодным оружием».

  72