40 
Пододвинув стул от соседнего столика, к Владимиру подсела Зинаида.
— Что случилось, Владимир Петрович? — Сейчас глаза у нее были опять васильковые.
— Кража.
— Это связано с темой вашей работы?
Фризе понял, что односложным ответом ему не отделаться.
— На днях я обнаружил, что вырезали лист из Описи. А сегодня новый сюрприз — пропали документы дела, которое я заказал.
— А что там было?
Ему очень не хотелось говорить правду, но вранье могло выясниться едва заведующая вернется в читальный зал.
— Не знаю. Успел только заказать.
— Володя. — Зинаида перешла на шепот. — Вам не кажется все это странным?
— «Есть много странного на свете, друг Горацио!» — Фризе попытался укрыться за могучую спину классика.
— Не шутите. Павлов работал с теми же документами. А где он теперь? Вы пришли ему на смену — а документы пропали. Скажите мне правду, Володя, вы расследуете убийство Лени? Как частный сыщик? Или по заданию прокуратуры?
— Зинуля! Ничего, что я вас так называю? У вас какие глаза? День назад они мне казались темно-зелеными. Сейчас васильковыми. А если бы мне пришлось составлять карточку ваших особых примет? Как изволите записать?
— Бесстыжие — сердито бросила проходившая мимо Генриетта.
Фризе и не заметил, как она вернулась. Вслед за ней вошла заведующая. Ее глаза были заплаканными.
— Господин Фризе! — позвала она. — Можно вас на минутку?
Когда Владимир устроился на стуле перед ее огромным столом, она сказала:
— Материалов по вашей теме больше нет. Будете заканчивать свою работу?
В ее вибрирующем, готовом сорваться голосе Фризе опять услышал едкую иронию, которой встретила его Таисия Игнатьевна во время первого визита. Ему очень хотелось сказать, что он ничем не заслужил такого обвинения. Но по опыту Фризе знал: логика и разгневанная женщина — понятия несовместимые.
— Нет, госпожа заведующая, не буду заканчивать. Мне так у вас понравилось, что я решил потревожить и своих предков. Вы о них очень своевременно упомянули.
— Для этого нужен новый запрос.
— Таисия Игнатьевна! — проникновенно сказал Фризе, — Не требуется никакого нового запроса! Вы же сами выписали мне пропуск на полгода. За это время я успею разобраться и со своими предками. — И добавил совсем тихо, чтобы не услышали остальные: — И съездить с вами на Москву реку. Покупаться.
— И правда! Я что-то зарапортовалась! — Она вздохнула. — Пишите требование на предков.
На сегодня все его дела в архиве были закончены. Заказанные материалы поступят в читальный зал только через два дня. И никакие улыбки, никакие посулы свозить Таиску на дачу не помогут получить их пораньше.
Фризе поднялся со стула. Генриетта смотрела на него с надеждой.
ГЕНРИЕТТА ВСПОМНИЛА
— У тебя есть женщина?
— Почему ты не спросила, есть ли у меня жена?
— Не вижу обручального кольца.
— Так просто?
— Чего же тут сложного?
— Но не все женатые мужчины носят обручальные кольца.
— Не носят бедные.
Перед такой логикой Фризе терялся и замолкал. Особенно, если собеседником была женщина. Красивая женщина. Боялся ненароком сказать что-нибудь обидное.
Генриетта расценила его молчание на свой лад.
— Ты, дружочек, кольцо не носишь. Но и впечатления нуждающегося мужчины не производишь. Значит…
— Значит, холост. Но имею любимую женщину, на которой скоро женюсь.
— Жених?
— Угу.
— Когда свадьба?
— Как только невеста закончит университет.
— Бог ты мой! У тебя любовница — сыроежка. Ей хоть исполнилось шестнадцать?
Этот безобидный треп мог продолжаться до бесконечности. Даже ночью. И самое главное — Генриетта не обижалась, что ее новый любовник рассказывает о другой женщине. Наверное, поинтересуйся Фризе — и она так же спокойно расскажет ему любые подробности своей интимной жизни. С Генриеттой было легко. Но странным, парадоксальным образом эта легкость точила его душу тревожным червячком.
«Уж не думает ли таким образом моя новая подружка сделать меня клиентом своего бюро? — размышлял Владимир. — Просчитается».
Но подружка, оказывается, имела другие планы. О чем, ни капельки не смущаясь, тут же поведала:
40 
