52 
Фризе миновал брешь в чугунной ограде, на которой красовалась табличка: «Выгул собак запрещен. Штраф 500.000 р.», и огляделся. Две большие облезлые скамейки пустовали. Владимир выбрал ту, с которой открывался хороший вид на подъезд архива. Впрочем, на второй скамейке сидеть было невозможно из-за выломанной спинки.
Теперь предстояло дождаться, когда из подъезда появится Зинаида.
По опыту Владимир знал, что архивные мышки непредсказуемы и могут покинуть унылый читальный зал задолго до его закрытия. Хорошая погода, встреча с подругой — или другом, — мигрень, поход в парикмахерскую — любая из этих причин, а также тысячи других, могут повлиять на их поведение.
Поэтому он пришел задолго до закрытия архива и приготовился ждать.
Вера Рамодина, расположившись неподалеку в стареньком «Москвиче», караулила Генриетту.
Две бесцветные дамы средних лет с сомнением оглядели сломанную скамейку. Составить их словесный портрет Фризе не сумел бы и через минуту после расставания.
— Молодой человек, вы не могли бы пересесть? — спросила дама помоложе. И, наверное, посмелей.
— Нет.
Такого ответа дамы не ожидали. Некоторое время они пребывали в замешательстве. Потом переглянулись и сели рядом с Владимиром.
Фризе кожей ощущал их враждебность. Ну как же им было не злиться? Пришли в садик обсудить свои насущные проблемы, а тут ошивается одетый в джинсу бездельник!
— Неужели интересно слушать бабьи разговоры? — спросила одна из дам свою приятельницу.
…..Некоторые о-бо-жают!
Чтобы не втянуться в спор, Владимир промолчал.
Следующие пять минут женщины не раскрывали рта. Шуршали бумагой, перекладывали пакеты с покупками. Наконец смелая сказала со вздохом:
— Жаль Муру.
— Да. К животным привыкаешь.
— Не поверишь, я белугой ревела. Не плакала так, схоронив двух мужей.
Пожилой мужчина с седыми, давно не стриженными волосами медленно прошел через сквер и остановился у мусорного бака. Его темно-серый, когда-то модный костюм был заношен до блеска, заштопан на локтях. Наверное, мужчина штопал сам — ни одна женщина, даже если бы и очень и хотела, не могла бы создать эти шедевры штопки.
Порывшись в баке, пришелец извлек из него три пустые бутылки и больший кусок позеленевшей копченой колбасы. Аккуратно сложив находки в полиэтиленовый пакет, с которого улыбались потертые герои телесериала «Династия», мужчина скользнул безучастным взглядом по сидевшим на скамейке и удалился.
— Видала? — сердито спросила дама, похоронившая двух мужей. — До чего дошел народ! Этот побирушка — не меньше чем кандидат наук! А ты все что-то доказываешь!
Похоже, это были отголоски давнего спора.
— Теперь я с тобой согласна. — Приятельница понизила голос. — Страна непуганых дураков. Читала в «МК», какие дачи премьер с сыном отгрохали? А эта сучка…
Последнюю фразу Владимир не расслышал.
Из подъезда архива выпорхнула Зинаида. Мгновение постояла, решая, куда же направиться? Направо или налево? И зашагала в сторону Бульваров. Фризе подождал, пока она не скрылась за углом, и двинулся следом. Проходя мимо «Москвича», на сиденье которого уютно покуривала Вера, он весело спросил:
— Не подкинешь, мастерица?
— На своих двоих доберешься! — отшила Фризе подруга майора. Получилось очень натурально.
Когда Фризе начинал работу следователем районной прокуратуры и ему приходилось — хоть и очень редко — за кем-то следить, он испытывал неудобство из-за своего роста. Все время казалось, что такому длинному не спрятаться за чужие спины, не слиться с толпой. А сутулиться, пригибаться он себе строго-настрого запретил. Боялся, что потом это превратится в привычку. Но в последнее время Владимир с удивлением обнаружил, что уже не чувствует себя в толпе чересчур высоким. Молодые акселераты — и парни и девушки — заметно опередили его в росте.
Народу на улице было много, и Фризе не опасался, что Зинаида его заметит. Тем более что и оделся он сегодня не так, как одевался, приходя и архив. Поскромнее. В джинсовые штаны и легкую джинсовую безрукавку. А на голову напялил белую шапочку с надписью «Телешоу-1996». Шапочку выдали Владимиру, когда он вместе с приятелем-режиссером побывал на очередной тусовке телевизионщиков в Киноцентре.
52 
