Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
150 
Эдуарда тема очень увлекла.
– А еще? – спросил он с неподдельным интересом.
– Все. Больше она пока не болела. Но система прослеживается!
– Хватит глупости болтать! – зашипел Хельги, он почему-то очень обиделся за сестру по оружию. – Три эпизода – это еще не система, а случайное совпадение! Нечего каркать! Поговорим о другом!
Эдуард говорить о другом не хотел. Он пристал к Меридит:
– Ты что, правда всего три раза в жизни болела? Дисы так редко хворают?
– Неправда. Как все, так и дисы. А когда я маленькой была, у меня в Сехале каждый год случался понос!
– Вот почему Хемма в упадок пришла! – обрадовалась сильфида.
– Боги Великие, ну зачем она у нас такая дура? – жалобно простонала Меридит, на большее она пока не была способна.
Злосчастное ухо стреляло все сильнее. Меридит совсем расклеилась. Пришлось остановиться в первом встречном селе, узнать, нет ли там «бабки». Знахарка нашлась, и вполне квалифицированная. Дунула, плюнула, сожгла волосок, хлопнула в ладоши – и боли как не бывало! «Учись, светило наше!» – напутствовала Энка эльфа.
В том же селе у бабкиных соседей остановились на ночь. И лошадям требовалось дать отдых, и дразнить упырей больше не хотелось – ночной погони хватило даже неугомонной сильфиде. Устроились очень удобно, в сарайчике, оборудованном под столярную мастерскую. Там даже печка была, на ней хозяин варил клей. Так что мерзнуть не пришлось.
А наутро Энка, проснувшись, как это заведено у народа сильфов, с первыми лучами солнца, захотела выйти на воздух, распахнула дверь… и уперлась носом в снежную стену, – сарайчик завалило чуть ли не под крышу! А снег все падал и падал.
– Приехали! – мрачно ухмыльнулся Орвуд.
– Уму непостижимо! – по-стариковски сетовал Рагнар. – Мыслимое ли дело – апрель на носу, а все замело! Раньше, я помню, в этих местах снег дольше двух-трех недель не залеживался. А сейчас даже у нас в Оттоне всю зиму не тает. Если так дальше пойдет, скоро, пожалуй, море замерзать будет! Отчего так?
– Климат меняется, – ответил Хельги авторитетно. – Глобальное похолодание. С севера идут льды, Граница Жизни отступает к югу. Думаю, лет через сто – сто пятьдесят фьорды совсем обледенеют, как наш Замерзший архипелаг. Тогда, конечно, и в Оттоне станет намного холоднее. Примерно как сейчас во фьордах.
– А что станет с Ипскими островами? – забеспокоилась Ильза.
– Тоже замерзнут.
– Ужас какой! – расстроилась девушка. – Почему такое невезение? – И размечталась: – Вот если бы, наоборот, теплело… Чтобы у нас стало как в Эттелии или Аполидий. Вот было бы здорово!
Хельги пожал плечами:
– В мире Макса климат как раз теплеет. Но там тоже никто не радуется.
Карету пришлось оставить на хранение до лучших времен. Вместо нее купили сбрую и седла, поехали верхом по двое. Ильза была довольна (она сидела с Хельги и ради такого счастья готова была терпеть любые неудобства), остальные – нет. Лошади, непривычные ходить под седлом, то плелись, с трудом продираясь сквозь заносы, то взбрыкивали и норовили понести. Мокрый липкий снег продолжал валить крупными, по выражению сильфиды, «опереточными» хлопьями – ему не было никакого дела до того, что «апрель на носу».
– Хотел бы я знать, за что Силы Судьбы на нас ополчились? – причитал Орвуд, вытряхивая снежные комья из бороды. От влаги главное гномье украшение топорщилось и в самом деле здорово напоминало метлу. – Чем мы так провинились, что они взялись устраивать нам одну гадость за другой? Сами поручают – против нашей воли, заметьте! – спасать мир и сами же чинят препоны! Где, спрашивается, логика?!
Итог его роптаний был один: потерял равновесие и свалился с лошади в сугроб. И Хельги опять показалось, что все это уже было, было не раз: и снег, и сварливый гном в сугробе, и гнетущее чувство безысходной тоски…
– Ох, мамочки мои-и! – Хельги вдруг взвыл так, что лошадь под ним споткнулась. Ильза, не разобрав, в чем дело, тоже завопила благим матом. Седоки остановили лошадей, в панике попрыгали в снег.
– Хельги, горе мое, да что случилось?! – Перепуганная Меридит трясла брата по оружию за плечи в надежде вытрясти хоть что-то конструктивное. Но тот, бледный до синевы, с глазами по плошке, лишь невразумительно охал, вспоминал мамочек и великих богов. – Да скажи же наконец, в чем дело?! – умоляла диса, чувствуя, что еще минута, и она разревется у всех на глазах.
– Вакации! – В голосе магистра Ингрема было столько отчаяния, что Аолен невольно подумал: «Приключись в самом деле конец света, Хельги наверняка говорил бы о нем более спокойно». – Зимние вакации закончились чуть ли не месяц назад! Я забыл про университет!!! Ни разу не явился! Боги Великие, как я мог?!!
150 
