77 
Кристина Тубренн закричала, вцепившись руками в перила:
– А мои родители? Что случилось с ними?
Мужчина посмотрел наверх:
– Кристина? И ты здесь? Должен тебя огорчить. Все, кто был в Тубренне, убиты. За исключением губернатора. Ему удалось бежать.
Кристина, не говоря ни слова, легла на кровать.
Предводитель, Скактавл, хотя все его знали под другим именем, повернулся к Эльдару и Виллему.
– Позаботьтесь об этих двоих. Ради меня осмотрите их раны! Я должен сей же час отправиться на помощь моим людям.
– Я пойду с тобой, – тут же заявил Эльдар. Скактавл помедлил с ответом.
– Нет. Мы не можем оставить эту юную девушку одну с таким количеством беспомощных людей. Оставайся здесь с ней!
На лице Эльдара появилась печать замкнутости и огорчения. Но пришедший обладал такой властью, что он промолчал и смирился со своей судьбой.
В дверях Скактавл обернулся:
– Скажите… У вас посетители были?
– Посетители? – переспросила Виллему. Она сидела на стуле побледневшая, сгорбившись от мучающих ее болей.
– Да, два молодых человека, которые разыскивают вас, фрекен. Ведь вас зовут Виллему, не так ли?
Она не смогла произнести ничего иного, а лишь переспросила:
– Разыскивают меня?
– Значит, они не были здесь? Они еще приедут.
Он быстро вышел.
Наконец Виллему пришла в себя.
– Подождите!
Она бросилась к двери, распахнула ее. Но ее встретила только снежная вьюга в слабом утреннем свете. Она ударила ей в лицо и вынудила вернуться в избу.
Виллему закрыла дверь.
– Ищут меня? – произнесла она, как сомнамбула. – Двое молодых людей?
– Какие-нибудь тайные поклонники, – сказал Эльдар. – Будем надеяться, что сюда они не заявятся.
То, что тем было известно ее имя, обеспокоило обоих, но по разным причинам.
На нее сразу навалилось так много, что она была не в силах ясно размышлять. Единственное, что она чувствовала, был смутный страх за их жизнь. В такую ночь легко сбиться с пути в горах. Все повстанцы могли уже? Мысли кружились в ее голове.
Итак, они снова остались одни с двумя потерявшими сознание раненными. Раны были ужасны, и Виллему чувствовала свое бессилие.
Мало того, что у них не было лекарств, чтобы лечить раны, нужно было еще успокоить обитателей избушки, которые проснулись и разволновались. Плач и страхи одних действовали на остальных, и Виллему, сама испытывавшая боли, вынуждена была то и дело прекращать ухаживать за ранеными и идти уговаривать лечь снова в постели остальных несчастных. Крик и гам в комнате были невообразимы, а она так устала, так устала.
Особой помощи от Эльдара не было. Конечно, кое-что он делал, но все с недовольным видом, против своего желания. И она чувствовала, что должна снова добиться его дружеского расположения. В том, что он злился, была и ее вина.
Один из раненых потерял много крови, и она не знала, как остановить кровотечение. Она уже использовала все кусочки ткани, которые смогла найти. В отчаянии она сорвала со стены коврик и туго обвязала им грудь раненого. Эффект оказался хорошим, и она получила возможность заняться другим, состояние которого было несколько лучше. У него пулей была раздроблена рука. Будучи почти в трансе, она шапкой обмотала раненую руку и перетянула ее ремнями. С кроватей раздавались разрывающие сердце крики, люди ничего не понимали. Не улучшило ситуации и то, что Эльдар рыкнул на них:
– Заткнитесь!
Наконец, она так измоталась, что больше ничего не могла делать. Пошатываясь, она пошла в маленькую комнату. Села на кровать, упрятав лицо в ладони. А вокруг нее все крутилось.
Эльдар тут же оказался рядом. В то время как истерические крики в большой комнате становились все сильнее и сильнее, он положил свою руку ей на плечи и успокаивающе прошептал:
– Виллему, мы, наконец, закончили перевязку раненных. Я добьюсь тишины и молчания от остальных. Сейчас отдохни.
– Я так устала, Эльдар, – прошептала она и приникла к нему, ища у него поддержки. – В голове гудит, неужели они не могут сдерживать себя?
– Да, да. Как только они уснут, мы снова будем вдвоем с тобой.
Она поняла, что он имеет в виду, руки его не делали из этого никакого секрета. Они ласкали ее осторожно, но настойчиво.
– Нет, Эльдар. Я не хочу, – устало произнесла она.
77 
