31 
Но с каждым часом ее чувства к Сандеру крепли. Она была словно околдована им, ощущала боль в груди от страха, что теперь лучшие времена позади, он влюбился в Аделе Виде…
Ни один человек на свете не страдал так, как Бенедикте Линд из рода Людей Льда в эти чудные теплые дни позднего лета в одной из затерянных долин Норвегии.
Наконец они достигли той деревни в долине, высоко в горах. Именно отсюда начиналась заросшая тропинка к Ферьеусету.
— Нам нужно взять проводника, — сказал пристав Свег. У него было усталое лицо, песок набился в уголки глаз. Всех утомила долгая поездка.
Но теперь цель была близка.
— Да, — поддержал Сандер. — Нам нельзя бродить в горах наугад. Но вы можете обратиться к местному приставу. Он бы нам помог.
Они вошли на первый, самый добротный двор.
Трое в доме подавленно смотрели на них.
— Ферьеусет, — проворчал крестьянин. — Что за ужасный интерес к подобному месту!
— Правда? — вырвалось у Свега. Аделе Виде внимательно смотрела на крестьянина.
— А не появлялся ли у вас мой жених, Мортен Хьортсберг?
— Я не знаю, они никогда не говорят своего имени, эти горожане не утруждают себя разговорами с нами, «каннибалами», или как они там еще о нас думают. Но тот хотел идти наверх и упрямо стоял на своем.
Аделе описала своего жениха и назвала время, когда он мог быть здесь.
— Ну да, да, это, должно быть и был он, тот, последний. Ужасно легкомысленный и самоуверенный господин.
Эти слова не понравились Аделе, но пристав не дал ей никакой возможности протестовать. Он обратился с новым вопросом:
— Вы сказали, их было несколько? Как много?
— Нет, в этом году был еще только один.
— Такой пожилой человек?
— Да, он был гораздо старше, чем этот нахальный юнец, который знал все лучше нас.
Пристав Свег почувствовал симпатию к крестьянину. У него у самого была подобная обуза, которую надо было волочить за собой — милый Ульсен.
— Но тот пожилой пришел пораньше?
— Еще снег лежал, как он появился.
— Следовательно, ранней весной, когда все таяло?
— Можно и так сказать.
— А больше здесь наверху никого не было?
— В этом году не было, я же сказал. Но в прошлом году было несколько. Целая куча.
— И все одновременно?
— Ну да. Хотя они пришли двумя группами. Каждая в свой день.
— А сколько их было?
— Нет, этого я не припомню. Я думаю, они были иностранцами.
Слово взяла его жена.
104
— В первый день их было двое. А на следующий день пришли еще трое. Это были немцы. Свег повернулся к ней.
— И они не вернулись?
— Нет. Но ведь они могли пойти дальше. Через горы.
— Да, конечно, — тихо сказал пристав. Он обратился к Аделе:
— Ваш жених тоже мог пойти дальше. Она кивнула:
— Я знаю.
Бенедикте, Сандер и Ульсен до сих пор молча стояли позади. Сандер произнес:
— Но в таком случае фрекен Виде должна была получить от него какие-нибудь известия?
— Он мог пропасть и в горах, — угрюмо ответил Свег. — Во всяком случае, я хочу подняться и посмотреть на это место. К тому же мы здесь не для того, чтобы гоняться за привидениями, а чтобы выяснить, что происходит там наверху, — закончил он, обращаясь к хозяевам.
— Может быть, нам стоит взять проводника? — прохрипел Ульсен.
— Верно. Вы не можете нам подсказать, к кому нам обратиться за помощью? И где живет пристав?
Крестьяне задумались. Они посовещались друг с другом, трое за столом, быстро пошептались и смолкли.
— Пристав в отъезде.
— Единственный, кто осмелится, это Ливор, — наконец произнес крестьянин. — Думаю, вы можете спросить у него. Но как раз сейчас он наверху на своем пастбище. Возможно, вы встретите его по дороге, он сегодня собирался спускаться вниз, так он мне сказал. Или вы можете повернуть направо, когда подниметесь к Ферьеусету. Там наверху идет дорога направо, то есть она пересекает ту дорогу, по которой пойдете вы.
— Но если она пересекает, то Ливор по ней и пойдет сюда вниз?
Крестьянин сдержанно улыбнулся.
— Ливор никогда не боялся привидений. И, насколько я его знаю, он ходит кратчайшей дорогой.
Они поблагодарили за помощь и тотчас же отправились в путь. Они шли по той же тропинке вдоль водопада, которую жених Аделе, Мортен Хьортсберг, выбрал шесть недель назад. Лето уже перевалило за свою половину, но до осени было еще долго.
31 
