— И сейчас любит, — улыбнулась Кэлен. — Уверена, если бы он мог, то охотно остался бы простым лесным проводником. Но он не может. Так что же было потом?
— Ну, я подумала, что, если заставить Ричарда немножко поревновать, может, он выйдет из спячки и начнет шевелиться. Мама всегда говорила, что иногда мужчину требуется подтолкнуть. Ну, так я его хорошенько пнула. — Надина откашлялась. — Я подстроила так, чтобы он увидел, как я целуюсь с Майклом. И позаботилась сделать вид, что получаю от этого удовольствие.
Брови Кэлен поползли вверх. Она глубоко вздохнула. Может, Надина и выросла вместе с Ричардом, но она его совершенно не знала.
— Он не сердился на меня, не ревновал, остался, можно сказать, равнодушным, — продолжала Надина. — По-прежнему был со мной добр и продолжал присматривать за мной, только больше не приходил к нам в гости и не звал погулять по лесу. Я пробовала поговорить с ним, все объяснить, но бесполезно. Только выражение глаз у него стало таким, как было сегодня. — Надина уставилась в пространство невидящим взглядом. — Выражение, которое означает, что ему просто-напросто все равно. Я не понимала этого вплоть до сегодняшнего дня, когда вновь увидела у него этот взгляд. Наверное, он тогда действительно был неравнодушен ко мне и ждал, что я своей верностью докажу ему, что он мне тоже небезразличен. Но я его предала.
Закусив губу, Надина тяжело вздохнула.
— Шота сказала, что Ричард обязательно женится на мне, и я была так рада, что просто не хотела верить, когда он заявил, что этого никогда не случится. Не хотела верить этому выражению его глаз и поэтому притворилась, будто оно ничего не значит, но на самом деле значит, и очень много.
— Я сожалею, Надина, — мягко сказала Кэлен.
Надина встала и поставила чашечку на стол. По ее щекам текли слезы.
— Простите, что я вот так сюда заявилась. Он любит вас, а не меня. Он никогда меня не любил. Я очень рада за вас, Мать-Исповедница, у вас хороший жених, который станет беречь вас и защищать и всегда будет к вам добр. Я знаю.
Кэлен встала и ласково сжала руку Надины.
— Кэлен. Меня зовут Кэлен.
— Кэлен. — Надина по-прежнему избегала смотреть ей в глаза. — А он хорошо целуется? Мне всегда хотелось это знать. Я ночами лежала без сна и думала об этом.
— Когда любишь кого-то всем сердцем, то поцелуи этого человека всегда приятны.
— Наверное. Не знаю. Во всяком случае, меня никогда не целовали так, как я мечтала. — Надина провела рукой по подолу. — Я надела это платье, потому что Ричарду нравится этот цвет. Вам надо знать, что он любит синий.
— Я знаю, — прошептала Кэлен.
Надина придвинула к себе дорожную сумку.
— Я жалуюсь на то, что уже в прошлом, и забываю о своей профессии.
Порывшись в сумке, она достала бараний рог, заткнутый пробкой. Рог был расписан кругами и полосками. Вынув пробку, Надина обмакнула в содержимое рога палец и протянула руку к Каре.
Морд-сит отшатнулась.
— Что это?
— Это мазь из тысячелистника, окопника и подорожника. Она останавливает кровь, снимает воспаление и помогает заживлению ран. Порез у тебя на щеке кровоточит. У меня есть еще наперстянка, но, по-моему, она не понадобится. Мой па говорит, что важен не столько состав, сколько правильные пропорции каждого. В этом секрет врачевания.
— Обойдусь, — заявила Кара.
— Ты очень красивая. И ты же не хочешь, чтобы у тебя остался шрам, правда?
— Шрамов у меня и так полно. Просто ты их не видишь.
— А где они?
Кара прожгла ее взглядом, но Надина не отступала, и морд-сит наконец согласилась.
— Ладно, — буркнула она. — Давай мажь, только отстань от меня. Но я не собираюсь раздеваться, чтобы показать тебе мои шрамы.
Надина уверенно улыбнулась и принялась втирать коричневую мазь в щеку Кары.
— Она снимет боль. Запах неприятный, но он быстро выветривается.
Кара и бровью не повела. Должно быть, это удивило Надину, поскольку та на секунду замерла и поглядела Каре в глаза, прежде чем продолжить свое занятие. Закончив, Надина заткнула рог и убрала его в сумку.
— Никогда не видела такой красивой комнаты, — заметила она, оглядываясь вокруг. — Спасибо, что позволили мне ею воспользоваться.
— Не за что. Тебе что-нибудь нужно?