Особенно,... 
96 
Весь день стояла невыносимая жара, к ночи же поднялся легкий ветерок и принес некоторую облегчающую свежесть. Этим не преминул воспользоваться шевалье. Он решил вернуться домой пешком. Мрачное настроение было его постоянным спутником во время медленных прогулок по пустынным улицам. Он вдыхал ночную свежесть политых садов, вслушивался с наслаждением в звуки поющих фонтанов.
В данную минуту то, что принесло бы ему наибольшее облегчение, – это хорошая драка. У него, кстати, было постоянное ощущение, что за ним кто-то следит, но ни разу он не смог в этом убедиться. Впрочем, это могло быть просто плодом его воображения. Кого могло заинтересовать его грустное существование?
Итак, едва он отошел от подъезда отеля на несколько шагов, как перед ним внезапно возникли смутные очертания двух женщин, плотно закутанных в покрывала, несмотря на продолжающуюся жару. Он отодвинулся, чтобы пропустить их, но одна тотчас растворилась в темноте, а другая задержала шевалье своей затянутой в перчатку рукой и неуверенным голосом попросила проводить ее.
Чувство женоненавистничества было ново даже для Жиля. Он пробормотал не слишком любезно:
– Сожалею, сударыня, но я очень спешу, и у меня совсем нет времени.
– Мужчина вашего вида и вашего возраста всегда найдет время для женщины, про которую говорят, что она красива, – сказала незнакомка.
– Это как сказать!
– Вы совсем не галантны, господин де Турнемин, я боюсь, что мне сказали не правду на ваш счет.
– Кто это сказал? Откуда вы меня знаете?
На этот раз незнакомка в покрывале засмеялась.
– Мало того, что вы не галантны, вы еще и любопытны. Так не угодно ли вам проводить меня? Это недалеко. Мне страшно одной ночью.
– Вы же были вдвоем. Где же ваша спутница?
– Она ушла, куда ей было нужно, а я живу дальше.
Невозможно было отказать, чтобы не прослыть грубым невежей. Да и любопытство начинало просыпаться. Кто же эта женщина? Она его знала, но ничего в ней не было знакомо шевалье. Одно было ясно: это вовсе не была одна из многочисленных ночных красавиц, постоянно бродивших вокруг постоялых дворов и казарм Версаля. Слишком элегантна была ее одежда и благородна осанка. Лицо, впрочем, было скрыто под густой вуалью.
Вежливо поклонившись, Турнемин предложил ей свою руку, она положила на нее свою, и они пошли в обход замка. Они сделали несколько шагов под усеянным звездами ночным небом. От незнакомки исходил приятный запах свежих роз.
– Я дал согласие провожать вас. Почему бы вам не откинуть покрывало. Можно же умереть от жары.
– Для этого время еще не пришло. А кроме того, жара мне никогда не помеха.
И чтобы убедить его в этом, она вплотную и многообещающе прижалась к нему плечом.
– К чему эта комедия? – спросил с раздражением Жиль. – Что вы в конце концов от меня хотите?
– Воспользоваться вместе с вами этой прекрасной ночью, и если смогу, то понравиться вам.
– Вот уж чего совсем не стою. А потом, это довольно трудно. Никто мне больше не нравится.
– Вы так молоды и до такой степени пресыщены! Вы не любите больше женщин?
– Я люблю одну женщину, и она стоит всех остальных. Я желаю только ее.
– Ей очень повезло. Но нельзя говорить: источник, я не буду пить твою воду. Я еще не отказалась от мысли понравиться вам. Вот мы и пришли.
Она остановилась перед домиком, скромный вид которого вовсе не соответствовал элегантности одеяния его спутницы.
– В таком случае моя миссия окончена. Мне остается лишь попрощаться с вами, сударыня.
– Это не мой дом, и вы не покинете меня так быстро. Вы вовсе не хотите увидеть мое лицо?
– Я узнаю, кто вы?
– Может быть, но при условии, если вы мне дадите самое честное слово, что никому не расскажете о нашем приключении, когда увидите мое лицо.
– Разве это приключение?
– А почему бы и нет? Вы мне нравитесь, я вам тоже нравлюсь. Вы против минутной любви?
Тогда вы единственный во всей армии.
– Я этого не говорил. Но вы вовсе не похожи на тех женщин, которые занимаются минутной любовью.
– А кто сказал, что я этим занимаюсь? Ну скажем, что речь идет о времяпрепровождении.
Так вы войдете?
Она быстро и нервно постучала в дверь. Дверь открыла служанка с подсвечником, молча проводила их по скрипучей деревянной лестнице. Стены были покрыты обычными гравюрами, изображавшими короля и королеву.
Молчаливая служанка ввела их в комнату, где единственной мебелью была широкая постель, скрытая за ситцевым пологом. На столике у изголовья стоял подсвечник, рядом был поднос с двумя бокалами и бутылкой в ведерочке со льдом.
96 
