Особенно,... 
93 
– Вы знаете, куда она уехала?
– К своей тетке, как я понимаю. Не думайте, что я издеваюсь над вами. Я вижу, что вы огорчены, и я хочу вам помочь. Конечно же, вы ее не знаете.
– Нет, но, может быть, вам известно ее имя?
Дама с черными лентами ничего не ответила.
Она казалась вдруг чем-то озабоченной. Видно было, что она колебалась между симпатией, которую ей внушал молодой человек, и страхом.
Она нервно покусывала губы. Чувство симпатии наконец одолело.
– Это баронесса де Сент-Анж. Жюли называет ее своей тетей, но я-то знаю, что это вовсе не так. Это просто дальняя родственница ее матери.
– А где она живет?
– В Аржантене. Не ездите туда, вы ее там не найдете. Видите ли, молодой человек, вышло так, что я знаю мадам де Сент-Анж уже давно. Я знала ее еще в Турине, где ее покойный супруг служил герцогу Виктору Эммануилу Третьему, отцу графини д'Артуа. И именно благодаря мне ее племянница и была принята в этом доме.
– Но тогда… тогда она уехала в Савойю?
– Может быть. Мне это неизвестно, но не думаю. И не спрашивайте меня почему, – добавила она гневно, – я вам ничего не скажу. Просто я вижу, что вы готовы вскочить на коня и скакать во весь опор куда угодно. Там вы тоже ничего не найдете, как и в Аржантене.
– Понимаю…
Он покачал головой, охваченный горькими мыслями. Тонкая ниточка, которую он с таким трудом отыскал, оборвалась прямо в его руках. Где ее сейчас искать? Куда ехать? В глубь какого укрытия этот проклятый итальянец увез девушку?
Зачем? Может, в Бордо? Значит, надо ехать туда? А кто эти люди, которые покровительствуют ему там? Он же о них говорил этой ночью. Это кардинал? Память стала изменять ему.
Со вздохом он поклонился женщине.
– Прошу вас извинить меня, мадам, что побеспокоил вас. Благодарю вас, что вы ответили мне.
– Вы вовсе меня не побеспокоили, – уже много любезнее ответила она. – Я очень бы хотела вам помочь. Вы сказали, что вас зовут Турнемин?
– Да.
– Хорошо! Когда мадемуазель де Лятур вернется или сообщит о себе, я пошлю вам письмо в кордегардию королевской гвардии. Я – госпожа Патри, старшая горничная мадам. А теперь я должна идти на похороны, а то приду, когда останется лишь дым от свечей.
Легко и грациозно, несмотря на свой возраст, она ушла, шурша юбками. Он увидел, что она смешалась с толпой, медленно шествующей к церкви Сен-Сюльпис, откуда раздавался колокольный звон.
Через некоторое время на улице остался лишь привязанный к кольцу Мерлин.
С тяжелым сердцем Жиль пошел к своей лошади. Несмотря на обещания госпожи Патри, надежды было мало. Что-то говорило ему, что Жюдит не скоро появится в Люксембургском дворце, если вообще появится. Она впуталась в какую-то очень темную историю. И как узнать, какую именно она играет роль в руках этого человека, которого, как он сейчас начинал понимать, он так хотел убить?!
И Жиль де Турнемин, который всегда оказывал помощь себе подобным, в первый раз пожалел, что прошлой ночью он спас Калиостро от нападавших на него.
Оставалось лишь возвратиться в Версаль и снова продолжать там монотонную жизнь, надеясь лишь на чудо.
ЖЕНЩИНА В ГОЛУБОЙ ВУАЛИ
Барон Ульрих-Август фон Винклерид зу Винклерид был человеком, тратившим свои симпатии и дружбу с большой осторожностью и выбором.
Но когда ему кто-либо нравился, он способен был дать себя разрезать на тысячи кусков, чтобы оказать ему услугу, быть ему полезным или чтобы просто облегчить ему жизнь.
Он обещал своему новому другу Турнемину найти удобное жилище в Версале, и уже на следующий день тот поселился на улице Ноай, на первом этаже маленького особнячка, спрятавшегося в тенистом саду. Особняк был расположен почти напротив дома, в котором жил швейцарец.
Место было превосходное. В не очень хорошо ухоженном садике, кроме двух каштанов, трех лип и целой заросли сирени, было еще множество почти одичавших цветов, которые росли сами по себе, к ним никто не прикасался, не считая очень редких забот старого садовника, постоянно жалующегося на ревматизм.
Жиль с первого взгляда полюбил этот садик, он ему напомнил сад его матери в Кервиньяке.
Это было именно то убежище, которого просила его измученная душа, и он был уверен, что всегда найдет там тишину, спокойствие и отдохновение.
Владелица особняка, мадемуазель Маргарита Маржон, любезная дама, современница короля Людовика XV, она, впрочем, только ему и отдавала все свои чувства, любезно приняла постояльца, показала четыре светлые, свежевыкрашенные комнаты. Мебель была скромной, добротной и удобной. Можно было предположить, что квартира предназначалась, вероятно, для дамы, но не для офицера, если бы не стойкий запах табака, царивший во всех комнатах.
93 
