6 
— Как?
— Бластер. К счастью, патрули заметили вспышку выстрела в ночи, и через час были на месте. Пилот патрульной ракеты клянется, что видел что-то вроде корабля, взлетевшего именно оттуда. Однако на месте он нашел только труп и множество следов.
— Итак, вспышка... Вы уверены, что это был бластер?
— Ну конечно. По трупу это определяется очень четко. Их было двое — в пыли отпечатки сапог двух разных размеров. Они бродили там, копались в двух кратерах. Мы просветили эти места, рентгеном, и пришли к выводу, что там были...
— Поющие Колокольчики? Неужели убийство произошло из-за них?
— Похоже на то.
— Пойдемте, инспектор. Я покажу вам, что это такое. Его нашла экспедиция университета и подарила мне за... впрочем, неважно. Идемте.
В соседней комнате, больше впрочем, похожей на музей, профессор на секунду задумался, потом, вспомнив, оттолкнул в сторону какую-то карту и произнес:
— Вот он. К сожалению, он с дефектом. На нем есть маленькая трещина.
Колокольчик висел на тоненькой проволочке, аккуратно к ней припаянный. Он был похож на два маленьких шарика, как бы втиснутых друг в друга. Тщательно отполированный, гладкий, он в то же время был покрыт едва заметными оспинами, которые так безуспешно пытались имитировать в лабораториях.
Мне пришлось немало потрудиться, чтобы заставить его запеть, — сказал доктор Урс. — Все-таки трещина... Но я нашел. Вот эта кость — отличный инструмент для него. Послушайте.
С удивительной нежностью поправив Колокольчик, Урс слегка задел его костью. И сразу будто миллион арф зазвучал вокруг.
Звук нарастал, пропадал, снова возвращался... Он шел ниоткуда и сразу со всех сторон. Казалось, он рождается прямо в мозгу — прекрасный, грустный и радостный одновременно.
Постепенно он затих, а Они все стояли молчали...
— Неплохо, правда? — заметил доктор.
— Осторожно! — воскликнул Дэвенпорт, увидев, как его собеседник отпустил Колокольчик. — Не разбейте, прошу вас...
— Геологи утверждают, что это просто кусок пемзы, сжатый гигантским давлением, а внутри — пустота, в которой перекатываются маленькие кусочки породы. Так они говорят, да. Но почему же тогда никому еще не удалось воспроизвести это чудо?
— Действительно чудо, — инспектор помолчал. — Знаете ли вы, доктор, что на Земле вряд ли найдется и десяток обладателей настоящих, бездефектных Колокольчиков? И существуют сотни людей и организаций, готовых заплатить за них любую цену. Чувствуете? Большие деньги всегда идут рядом с преступлением.
— Я не забыл о вашем убийстве, — сказал доктор Урс, энергично поправив на переносице очки. — Прошу вас, продолжайте.
— Собственно, я уже почти закончил, — сказал инспектор. Я знаю, кто убийца.
Они вернулись в кабинет.
— В самом деле? — иронично спросил Урс. — Ну, тогда вам не о чем беспокоиться.
— Знать и доказать — это разные вещи, доктор. К сожалению, у убийцы нет алиби.
— Вы хотите сказать — к счастью?
— Я хочу сказать только то, что сказал. Если бы у него было алиби, мы бы его раскололи, и все дела. Если бы были свидетели, видевшие его на Земле во время совершения убийства, мы бы проверили их показания. Если бы он имел документы, подтверждающие алиби, Они обязательно оказались бы поддельными. А у него нет ни того, ни другого!
— А что же у него есть? — Инспектор подробно рассказал об убежище, которое было у Пейтона в Колорадо. И заключил:
— Он проводит там каждый август в строжайшей изоляции. Это вынуждены подтвердить даже мы — Всепланетное бюро расследования. И любой суд, если мы не представим доказательств того, что он был на Луне, будет считать, что он и нынешний август провел у себя...
— Ну, а почему вы думаете, что он был на Луне? Может, он все-таки невиновен?
— Нет! — Дэвенпорт заговорил горячо и страстно. Вот уже пятнадцать лет я собираю улики против Пейтона, и ни разу мне не удалось засадить его за решетку. И сейчас — сейчас я чувствую, что это опять его рук дело. У него на Земле есть нужные контакты, чтобы продать необработанные Колокольчики. Он умеет управлять ракетой. Он, наконец, встречался с убитым... Правда, это было за полгода до преступления. К сожалению, ни одни из этих фактов не может служить достаточным доказательством вины Пейтона.
— Ну так засуньте его под психоскоп, — сказал доктор Урс. — Чего же проще?
— Вы плохо знаете законы, доктор. Не так все это просто. Вот, скажем, человек психоскопирован по подозрению в совершении преступления, и выясняется, что он не виновен. В этом случае он может потребовать любую компенсацию, на которую ему удастся уговорить суд. Представляете, чего может в случае неудачи потребовать Пейтон. И еще одно: ни одни человек не может подвергнуться психоскопированию больше чем одни раз за свою жизнь. А сколько людей уже пытались попасть — и попадали! — под аппарат за мелкое преступление для того, чтобы в будущем иметь возможность совершить большое зло! Как видите, мы не можем себе позволить психоскопирование Пейтона до тех пор, пока у нас не будет достаточно доказательств его вины. Нас бы устроили даже не прямые доказательства, необходимые в суде, а косвенное. Но такие, которые могли бы убедить моего шефа.
6 
